Суть российского лоскутного импортозамещения

Новостной обзор сайта Министерства промышленности и торговли знакомит посетителя с бизнес-кейсами, иллюстрирующими успехи нашей страны как в сфере промышленного развития в целом, так и в области импортозамещения в частности. Так, среди последних новостей можно прочитать следующие: «Россия представила экспозицию на международной выставке упаковочных технологий, материалов и оборудования INTERPACK 2017» (19.05.2017), «Денис Мантуров высоко оценил развитие отечественной станкостроительной отрасли» (15.05.2017), «Судно «Иван Хурс» переведен из эллинга на открытый стапель» (05.05.2017), «На ВДНХ прошла выставка индустрии лифтового и подъемно-транспортного оборудования Russian Elevator Week» (05.05.2017) и т.д. 

Министр сельского хозяйства Александр Ткачев рапортует, что за последние три года импорт продовольствия в Россию сократился почти в два раза – с $43 млрд до $25 млрд. 

Но почему на фоне отдельных успехов общая картина напоминает стагнацию? Почему в итоге 2+2 оказывается меньше 4? Ведь макроэкономическая ситуация за 3 прошедших года все более категорично характеризуется как кризис и промышленный спад. 

Хотя Председатель Правительства Д.А. Медведев на коллегии Минпромторга 24 марта сообщил, что в 2016 году рост промышленного производства составил около 1,5%, что недалеко от статистической погрешности, он фактически объяснил причину этого «успеха». В роли локомотива промышленного роста выступил оборонно-промышленный комплекс, продолжающий получать рекордный госзаказ от государства: здесь увеличение составило 10%. Кроме того, в полтора раза (!) выросло производство сельхозтехники. 

Что касается российского ОПК, то столь значимые результаты здесь объясняются рекордными объемами госзаказа. По словам министра обороны С.К. Шойгу, в 2013-2016 гг. они выросли почти вдвое! Государственный оборонный заказ в 2016 году выполнен на 99%. В области авиационной промышленности за 2016 год построено 30 гражданских и 109 военных самолетов, 22 гражданских и 186 военных вертолетов. В судостроении за год сдано шесть боевых кораблей. 

По итогам 2016 года в ОПК наблюдался рост в радиоэлектронной промышленности на 32%, в производстве спецхимии — на 22,5%, в сфере судостроения — свыше 16%, ракетно-космической отрасли — 7,5%, в авиационной — около 6%. 

Успехи же отечественных производителей сельхозтехники также во многом связаны с беспрецедентной государственной поддержкой, осуществляемой на фоне российских антисанкций под растущие рынки сельскохозяйственной продукции. Так, начиная с 2013 года, правительство впервые начало субсидировать производителей агротехники. Другим существенным стимулом стала девальвация национальной валюты, из-за которой импортная техника значительно подорожала и стала намного менее доступной для большинства сельхозпредприятий. Ценовой фактор на данный момент остается одним из главных стимулов покупать отечественные трактора и комбайны. 

И конечно, нельзя не учитывать субъективный фактор фантастического лоббиста сельхозмашиностроения Константина Бабкина, президента Промышленного Союза «Новое Содружество», сумевшего вытянуть из Правительства беспрецедентный объем господдержки под растущие рынки сельхозпродукции. В 2016 году общая сумма господдержки отрасли оценивалась в 11 млрд руб. Деньги пошли на компенсацию скидки в 25–30% в рамках «программы 1432» (Постановление Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2012 г. № 1432) производителям для аграриев, что позволило им закупить 15,5 тыс.и единиц новой техники. Константин Бабкин сообщил, что по итогам 11 месяцев 2016 года рост отрасли составил почти 60%. Всего же, по данным Росагромаша, с 2013 по 2015 год по «программе 1432» было закуплено 4,5 тыс.и комбайнов российского производства, 4,5 тыс.и прицепной техники и 1,5 тыс.и тракторов. 

В отчете о деятельности Правительства на заседании Госдумы Д.А. Медведев открыл дополнительные карты причин «успеха» промышленного производства в 2016 г.: «Мы дополнительно поддержали отдельные отрасли – это автопром, легкая промышленность, сельскохозяйственное машиностроение и транспортное машиностроение, – в прошлом году почти на 106 млрд руб. В этом году мы выделяем сопоставимые средства – 108 млрд руб. на эти же цели». 

Рассматривая отдельные отрасли, он особо отметил увеличение на четверть производства российских лекарств и рост в 1,5 раза в сегменте сельхозмашиностроения, в результате которого доля отечественной продукции на рынке превысила 50%. Еще более симпатичная цифра в отношении транспортного машиностроения. Мы стимулируем перевозчиков отказываться от старых вагонов. В результате производство новых вагонов выросло на треть. И в транспортном машиностроении у нас минимальная доля импортной продукции – всего 6%, – привел статистические данные Дмитрий Медведев. 

Да, действительно, успехи отдельных отраслей и подотраслей выглядят внушительно и даже феноменально на коротком годовом временном интервале. Но стоит расширить временной горизонт и картина становится не столь помпезной. 

Данные Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования показывают маятниковую динамику отраслевого производства (Таблица). Например, производство транспортных средств в 2016 г. выросло аж на 9%, но ведь в предыдущем году оно упало в бездну на немыслимые 31%! Схожая ситуация с текстилем, кожевенными изделиями, машиностроением. Восстановительный прирост после тяжелого упадка отнюдь не свидетельство здорового роста отрасли. А многие отрасли тяжело падают все два года. Особенно удивляет производство мебели и спорттоваров, где для импортозамещения есть все необходимые условия. 

Общий макроэкономический анализ подтверждает незначительные положительные сдвиги в области импортозамещения. Так по данным эксперта Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования В. Сальникова соотношение импорта товаров и добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности России сократилось с 53% в 2013 г. до 47 % в 2016 г. При этом наибольших успехов в импортозамещении добились низкотехнологичные сектора, такие как рыболовство и рыбоводство, целлюлозно-бумажное производство, производство мебели, деревообработка, химическое производство без фармацевтики, где указанный показатель составил от 15 до 8 %. В производстве судов и летательных аппаратов, желдортехники импортозамещение по данному показателю составило порядка 7%, но данный эффект напрямую связан с гособоронзаказом и разрывом экономических связей с Украиной. Солидные усилия в области фармацевтики привели к импортозамещению на 6,5%, производство медицинской техники – на 8%. 

Весьма показательно, что в таких опекаемых Правительством РФ отраслях как производство автомобилей, сельское хозяйство, производство пищевых продуктов импортозамещение составило от 1 до 3 %. И, наконец, в производстве машин и оборудования, электронных компонентов и аппаратуры импортозамещение показывает величину на уровне статистической погрешности. К тому же более детальное рассмотрение машиностроения показывает, что в некоторых секторах наблюдается даже значительный рост импорта. Так в производстве подшипников, зубчатых передач, элементов механических передач и приводов импорт вырос на 5%, в производстве подъемно-транспортного оборудования – на 7, в производстве прочего оборудования общего назначения – на 18%. 

Итак, в целом производство промышленной и потребительской продукции, которое должны была подстегнуть политика импортозамещения, пока не вышло на нужные рубежи. Посмотрим на статистику, объясняющую такой печальный результат. Например, по производительности труда обрабатывающие производства в 2015 г. показали наибольший спад среди всех видов экономической деятельности, на 3,1 %, хотя почти все предшествующие 15 лет показывали хорошие положительные темпы роста, кроме кризисного 2009 года. 

Перечисляя общие проблемы, тормозящие рост производительности труда, министр экономического развития М.С. Орешкин назвал низкий уровень управленческих и технологических компетенций у проблемных предприятий, неразвитость механизмов проектного финансирования и административные барьеры, сосредоточенные по большей части в отраслевой нормативной базе. Признавая справедливость сказанного министром относительно национального хозяйства в целом, хочется подчеркнуть критическое значение фактора износа основных фондов в обрабатывающей промышленности, который преимущественно и объясняет «провал» с производительностью труда в данном секторе экономики. 

Например, если проанализировать динамику износа основных фондов в обрабатывающей промышленности в 2004-2015 гг., то можно заметить, что данный показатель до 2008 года имеет позитивную для экономики тенденцию к снижению (с 47,8 до 45,6%). Вместе с тем, к 2015 году износ снова практически «вернулся» к значению 2004 года (47,7%). Для сравнения за тот же период в сельском хозяйстве износ основных фондов уменьшился с 46,3 до 41,6 процента. Не случайно именно там импортозамещение особенно заметно. 

Успех аграрников определяется важным организационным обстоятельством. В этой отрасли гораздо проще оказалось возродить вертикально-интегрированные технологические цепочки в рамках аграрно-промышленных групп. Ну просто проще вырастить подсолнухи и отжать масло, чем изготовить автомобиль или компьютер из тыс. комплектующих. К тому же советские промышленные концерны оказались усердно растащены в ходе «эффективной» приватизации начала 90-х. Да и их организационный уровень на излете советской власти на порядок уступал соответствующим западным конкурентам. Управленческий талант К.А. Бабкина, российского Г. Форда, сумевшего восстановить вертикальную технологическую цепочку в своей подотрасли сельскохозяйственных комбайнов и сохранить рынки готовой продукции, отжимая на них технологическую ренту, есть образец для всей модели импортозамещения и ее макроэкономического эффекта. Вот если бы везде так! 

Но ввиду отсутствия российских Сименсов и Боингов не приходится удивляться никчемным цифрам высокотехнологичного экспорта. Россия в 2014 году по объему высокотехнологичного экспорта ($9,84 млрд) отставала не только от Китая ($558,6 млрд) и Сингапура ($137,4 млрд), но и от Вьетнама ($30,86 млрд), т.е. более чем втрое! 

Поэтому у нас сегодня все внутренние рынки промышленной продукции высоких переделов безнадежно заняты транснациональными гигантами, а на долю остатков отечественной промышленной рати остались лишь отдельные кусочки комплектующих. Именно в таком направлении Минпром и Правительство стратегируют импортозамещение. Министр Мантуров в недавнем интервью «Эксперту» в качестве образцового успеха импортозамещения приводит группу компаний «Мотордеталь», производящую автокомпоненты цилиндропоршневой группы С использованием займа Фонда развития промышленности (ФРП) эта ГК создается импортозамещающее производство автокомпонентов — поршней и гильз стандартов «Евро-4» и «Евро-5» для отечественной двигателестроительной отрасли, а также для иностранных автопроизводителей, локализованных в России и СНГ: Volkswagen, Renault, Nissan, Ford. При этом «Мотордеталь» уже экспортирует свою продукцию более чем в 40 стран мира, тем самым воплощая правительственную стратегию «компонентного экспортоориентированного импортозамещения». В целом, ФРП профинансировал десять проектов по производству автокомпонентов и другой продукции на сумму свыше 2,8 миллиарда руб. 

Не замахиваясь на стратегии создания отечественных Hyundai и Huawei, выпускающих готовую продукцию массового назначения для глобальных рынков, мы пытаемся встроиться в глобальные цепочки стоимости в качестве «пятых подползающих». Такова пока суть нашего лоскутного или экспортоориентированного импортозамещения.

Динамика выпуска по видам промышленной деятельности в Российской Федерации в 2014-2016 гг., %

Источник: Тенденции развития промышленности / ЦМАКП