Високосный год в Шереметьево

Если взять только последние новости, то возникает ощущение, что работа аэропорта если не поставлена на самотек, то по крайней мере имеет несколько расслабленный характер. Новости приходят очень неприятные – например, почти нигде не засветившаяся информация об опрокидывании трапа самолетом. Внезапно покатившееся воздушное судно опрокинуло трап, но по счастью никого не уронило вместе с ним. Любой автомобилист сказал бы, что воздушное судно не поставили на «ручник», но это как раз не проблема – судно стояло на техобсолуживании, в процессе которого существуют определенные технологические операции, выполняемые без этого самого – да простят меня авиационные эксперты - «ручника». 

Это нормально и допустимо, для фиксации самолета применяются специальные колодки. Но вот только колодка колодке рознь. Это под машину можно пихнуть практически любой камень или иной импровизированный упор. Колодка под воздушным судном должна стоять именно та, которая предписывается особенностями конкретного самолета, гарантированно «подлезающая» именно под то колесо, которое используется на воздушном судне. И применение любой другой приведет… Ну, вы уже и сами увидели к чему. Колодка или едет вместе с самолетом, или уходит в сторону – все что угодно, только не останавливает крылатую машину. В этот раз повезло, падение трапа – не самое страшное, что могло произойти. 

В этом же месяце – декабре – самолет выкатился с рулежной дорожки, заблокировав взлетно-посадочную полосу. То, что несерьезное происшествие не отразилось бы так сильно на работе порта, ясно и непрофессионалу. Чуть позже произошло столкновение двух самолетов – к счастью, на земле и без пассажиров, но ситуация все равно крайне неприятная. До этого было несколько сообщений о том, что в небе над аэропортом едва не сталкивались самолеты, что на самом деле повод для серьезнейшего разбирательства, а не для облегченного «повезло!». 

Опять же в конце 2016 года можно отыскать ряд новостей, характеризующих кадровую политику аэропорта – в одном случае из багажа пассажира украли 20 тысяч долларов, в другом – за кражу ценностей задержали двух грузчиков. Системный характер? К сожалению, есть основания так полагать. Неизвестны лишь масштабы происходящего, так как даже те немногочисленные новости, просочившиеся в прессу, приходится выискивать с лупой среди громогласных заявлений о победах в конкурсах, достижениях, а самое главное – обещаниях будущей красивой жизни. Вот что-что, а в плане обещаний всегда полный порядок. 

В принципе, одной из причин трудностей с подбором информации является порой непрофессиональное отношение к новостям, исходящим из воздушной гавани. Вот, к примеру, сообщение о том, как по ошибке грузчиков собака выбежала на летное поле. Журналисты характеризуют информацию как «комичный инцидент» - но позвольте, чего же здесь комичного? Животное на летном поле – это очень опасный фактор, способный привести к серьезным и тяжелым последствиям! Да и слова о том, что грузчик уронил клетку, особого комизма ситуации не добавляют, если представить, что так могут уронить и вашу поклажу, в том числе – ценную. 

Впрочем, существуют и исключения из молчаливого негласного правила о создании позитивного образа аэропорта в информационном поле. Например, только ленивый не говорил о проблемах авиакомпании «Аэрофлот», отменяющей в «Шереметьево» даже при визуально хорошей погоде рейс за рейсом. Вполне открыто говорилось, что фиктивная забота о безопасности является вполне реальной обеспокоенностью о финансовом состоянии, и соответственно – способом серьезно сэкономить на объединении рейсов. Что самое интересное, последовавшее за валом народного возмущения официальное опровержение, которое, в упор не замечая ясного неба за окном в некоторые «отмененные» дни, упорно продолжало твердить о безопасности полетов и плохой погоде, только еще сильнее разозлило пассажиров. Действительно ли перестраховка носила такой беспрецедентный масштаб, или это и правда алчность руководства авиакомпании? Или, может быть, и тут одним из факторов выступает работа аэропорта, на которую призрачно намекали представители авиакомпании? Вопросы остаются открытыми, позволяя нам самостоятельно формировать выводы в рамках имеющейся информации. 

Тревожная информация поступает от грузовой «дочки» Шереметьево, компании под названием «Москва Карго». В прошлом году компания под конец года отметилась массовыми проблемами с грузооборотом, и похоже что 2016 год тоже не стал исключением. Изображения из «Интернета» заставляют задуматься, глядя на разбросанные «вязанки» с мешками и коробками, лежащие в снегу прямо на летном поле – а разве так можно? И – что важнее – а так теперь будет всегда? Официальные лица аэропорта сообщают, что безобразие прекратится после окончания строительства нового грузового терминала, но к сожалению верится в это с трудом. Кредит доверия к управленческим способностям руководства грузового терминала был исчерпан еще прошлой зимой, когда о проблемах в «Шереметьево» узнала вся страна, прильнувшая к экранам телевизоров. Повторение заторов в конце этого года только укрепило людей во мнении, что проблемы с грузопотоком – вполне штатный режим деятельности для аэропорта. Убедить в обратном теперь будет очень трудно. 

(Изображение взято из сети «Интернет») 

Итак, общий вывод – конец 2016 года для «Шереметьево» вышел не очень. Как ни строй хорошую мину при плохой игре, а факты остаются фактами – управленческие пробелы заставляют с большой опаской смотреть в будущее аэропорта, которым теперь владеет частный монополист. Как известно, частная монополия – это формат, наиболее выгодный для собственника и одновременно максимально отрицательный для всех потребителей услуг. Если частный монополист имеет административный ресурс, то влияние контролирующих государственных органов на эффективность его работы будет минимальным вплоть до приобретения проблемами таких масштабов, которые заставят уполномоченных должностных лиц принимать громкие популистские меры. 

Ну это, знаете, как с пресловутым «Боярышником». Все прекрасно знали, что лосьон используется не по назначению, и именно исходя из этого фактора строили бизнес – оформляли продукт с расчетом возможности ночной продажи вне магазинов и аптек, ставили автоматы в местах скопления алкоголиков… Даже десятилетние дети, как кажется, прекрасно понимали, что бутылочка с отравой является косметическим средством лишь формально. Но никаких мер не принималось, вплоть до трагедии с гибелью людей. Зато сразу после этого шашки вынуты из ножен, и понеслась, в нашем любимом стиле – эстафета гениальных инициатив. Посадить продавцов! Запретить лосьон! По два шкалика в руки! Заметьте, никто не озвучивает глубину проблемы и ее системность, просто потому что тогда придется дать ответ на неприятный вопрос – а раньше то вы где были, господа хорошие? Если вы не знали, что творится в этой сфере, то зачем вы нам такие близорукие нужны? А если знали, но молчали – то еще интереснее, просто боялись или, может, выгоду какую имели? Вот и приходится, обливаясь потом от неприятной перспективы отвечать на неудобные вопросы, перекрикивать соседей – десять лет строгача продавцам! А лучше пятнадцать! 

Я это к чему – если нечто подобное (стучу по дереву) произойдет в аэропорту – а это все же зона повышенной ответственности и опасности – то никакой административный ресурс на этот раз не спасет. Попадание в сферу публичного порицания автоматически заставляет всех покровителей отключать свои мобильные телефоны, и весь «кавалерийский наскок» обрушится уже непосредственно на частного монополиста – мол, доколе? По два рейса в день, не больше! Посадить все руководство! Пятнадцать лет строгача! Не летать по ночам! – не судите строго за мой гипертрофированный пример, я лишь хочу сказать, что и в этом случае в системности проблематики никто не будет разбираться, но публичные популистские действия, уж поверьте, приняты будут. Со всеми вытекающими последствиями. 

Надеюсь, что данный логический довод заставит частного монополиста задуматься – настолько ли устойчиво его положение? Может, стоит обратить побольше внимания на тревожные «звоночки»? 

Вот только бесполезна эта надежда. Не для того люди захватывают полный контроль над активом, инфраструктурой и территориями, не для совершенствования своей работы. Полный контроль нужен для установления монопольно высоких тарифов, лоббирования своих политических интересов (в случае высокой социальной значимости актива), возможности уничтожать зародыши конкуренции, отсутствия необходимости инвестировать в качество предоставляемых услуг и производимых товаров… Список можно продолжать очень долго. 

 Дмитрий Кузнецов