О саморазрушении России изнутри

«Это была не единственная попытка. Они делают это [прямо сейчас], когда мы сидим здесь» - сказал бывший специальный советник Роберт Мюллер о попытках вмешательства России в выборы, во время недавнего слушания на Капитолийском холме. «И они рассчитывают сделать это во время следующей кампании». «Мы делаем вещи в масштабе, который мы никогда не рассматривали [ещё] несколько лет назад», - это один сотрудник разведки сказал в середине июня газете «Нью-Йорк Таймс» об усилении атак на Россию, и её энергосистему в ответ на хакерские и дезинформационные кампании Москвы. 

Но что, если самой большой угрозой для России будут не Соединенные Штаты или какое-либо другое иностранное правительство, а сама Россия? 

На фоне того, что российский президент Владимир Путин, за последнее десятилетие, перешел к аннексии бывших советских территорий, организовал кибератаки на инфраструктуру других государств и свел на нет внутриполитические меры защиты демократии, страна может показаться очень могущественной. 

Но на самом деле Россия сегодня намного слабее, чем Империя Романовых, которая просуществовала с 1613 по 1917 год, или Советский Союз. 

Самая большая проблема России - внутренняя: эта огромная евразийская страна не смогла создать национальную идентичность, которая охватила бы все ее население. Миллионы граждан России сомнительно верны своему государству, и как только Москва ослабит свой жесткий контроль над местными выборами, что, вероятно, произойдет только тогда, когда Путин больше не будет президентом, эти группы будут добиваться независимости. 

Как антрополог, историк и политолог, который провел много времени в Евразии, я думаю, что вполне вероятно, что сепаратизм - бомба замедленного действия, которой так боится Путин, взорвется через 10, 20 или - максимум - 30 лет. 

Почему? Вот три основных причины: 

Во-первых, самое главное, сепаратистские импульсы внутри России сильны. В качестве двух примеров возьмем Татарстан и Башкортостан, две этнические автономные республики в центре России. В этих республиках существуют сильные националистические организации - Азатлык (Союз татарской молодежи) и Башкир Кук Буре (Небесный волк) - которые призывают к единству с другими тюркоязычными и финно-угорскими народами региона. Обе по-прежнему хранят память о взятии Казани Иваном Грозным, которое произошло в 1552 году и привело к тому что уже пятисот лет в обеих республиках ощущается чувство утраты. Как мы видели во время русско-чеченских войн 1990-х и начала 2000-х годов, в которых погибли десятки тысяч людей, сепаратистские движения в России могут быть кровавыми и продолжительными. (Это могут быть не только этнические меньшинства: этнические русские, живущие в богатой природными ресурсами Сибири, на Урале и на Дальнем Востоке, несколько раз пытались добиться независимости). 

При преемнике Путина напряженное единство страны может, наконец, отступить перед этими сепаратистскими планами. Можно только догадываться, кто будет следующим правителем, но, скорее всего, Путин лично выберет его или ее в самом конце срока его полномочий, и неясно, сможет ли этот преемник продолжать ту крепкую хватку, которой Путин держал разные группы и регионы. А, в отсутствие системы сдержек и противовесов или каких-либо других сильных институтов в России, этот уровень контроля, возможно, просто необходим для обеспечения существования страны как единого целого. Так что Вячеслав Володин, заместитель руководителя кремлевской администрации, может увидеть, как сбываются его знаменитые слова: «Есть Путин - есть Россия; нет Путина - нет России». 

Во-вторых, объединяющая идеология России сегодня просто не имеет той мощи которой обладали её предшественницы. Владислав Сурков, давний помощник Путина, утверждает, что Россия вступила в новую историческую стадию: «долгое государство Путина» (глобальная идеология, которая, по его словам, столь же привлекательна для последователей, как марксизм). 

На самом деле путинизм - это огненная смесь евразийства и того, что российский ультраконсервативный философ Александр Дугин называет четвертой политической теорией. Евразийство - это школа мысли, возникшая в 1920-е годы среди русских эмигрантов-антикоммунистов. Он [Дугин] выступает за исключительную и мессианскую роль России как цивилизации, существующей на своих собственных условиях, не являющейся частью ни Востока, ни Запада. Четвертая политическая теория призвана объединить «лучшее» фашизма и коммунизма в новом крестовом походе против либерализма. Дугин предлагает убрать атеизм из коммунизма и расизм из фашизма, продолжая в основном их совместную миссию. 

Несмотря на то, что такая идеология может показаться пугающей, она не сопоставима [по своей силе] ни с царизмом, ни с марксизмом-ленинизмом, двум идеологиям ранее доминировавшим в России. Священность Царя представляла собой реальную скрепу для русского народа на протяжении многих веков. Марксистско-ленинские идеи равенства и распределения богатства были действительно привлекательны во многих странах в постколониальную эпоху. Сегодня, в наше время, региональные национализмы, основанные на популистских программах, представляют собой гораздо большую угрозу для либерализма, чем новый авторитаризм России или путинизм. 

Наконец, нынешние интеллектуальные и экономические условия в России бледнеют по сравнению с ситуацией во времена царской Империи или Советского Союза. При царском режиме европейцы приезжали в Россию практиковать медицину, преподавать в университетах, проводить исследования и открывать бизнес. Советское правительство, несмотря на все чистки и зверства, создало относительно комфортную жизнь для некоторых ведущих ученых (пока они не шли против системы). Сегодня высшее образование и наука в России находятся в катастрофически жалком состоянии. Экономика основана на перекачке природных ресурсов и не демонстрирует никаких признаков модернизации. Наиболее показательным признаком является то, что дети российской элиты предпочитают учиться и жить на Западе. 

Мир должен быть готов к распаду России. Лучшая политика, которой должны следовать Соединенные Штаты и их ближайшие союзники, - это сочетание стратегического терпения и сдерживания с упором на стратегическое терпение. Работать с Путиным прагматично - это не умиротворение; это реальная политика, направленная на защиту национальных интересов США. 

Прежде всего, высокопоставленным чиновникам США, включая президента, необходимо регулярно встречаться с Путиным и его окружением. В разговорах-переговорах нет ничего плохого. 

Во-вторых, они должны проводить политику quid pro quo [взаимовыгодных] сделок- единственного языка, который понимает Кремль. Россия может отказаться от или внести изменения в некоторые из своих действий, таких как, например, диалог с талибами или поддержка режима Николаса Мадуро в Венесуэле, в обмен на определенные льготы со стороны Соединенных Штатов. И Соединенным Штатам было бы хорошо переоценить свою нынешнюю стратегию санкций, свернув их в одних случаях и ужесточив в других. 

Холодная война была выиграна не благодаря санкциям, а потому, что советские люди, в том числе некоторые люди в высших эшелонах власти, утратили веру в свою идеологию и обратились к Западу за своим будущим. 

То же самое может произойти и сегодня, когда Россия продолжает очень медленно разрушаться - никакого внешнего вмешательства не требуется. 

 Питер Ельцов  

профессор по вопросам международной безопасности в Университете национальной обороны США

Источник