Реалии российской экономики на 2025 или деревянный макинтош для пенсионеров

Ещё год назад Олег Шеин указывал, что помимо роста налогов, у государства есть три основных источника сокращения бюджетного дефицита: девальвация рубля, рост внутреннего долга и сокращение второстепенных затрат. 

Именно это и происходит сейчас в России. Правительство старается сохранить устойчивость экономики в целом и не допускать дальнейшего наращивания налоговой нагрузки. Как ни парадоксально это прозвучит, но федеральная налоговая нагрузка в 2025 году будет находиться на уровне «доспецоперационного» 2021 года и составлять 19% ВВП. 

И очевидная причина этого в сокращении поступлений отчислений от нефтяников и газовиков. Страна, якобы, наконец слезла с нефтегазовой иглы, о чем мечтали многие! Если в 2021 году «Газпром» получил прибыль в объеме 2,1 трлн рублей, то в первый год с момента начала СВО прибыль упала вдвое, а второй год свелся с убытком в 0,6 трлн рублей. Первое полугодие текущего года проделало в «национальном достоянии» дыру размером еще в полтриллиона. 

В следующем году ожидается дальнейшее снижение поступлений в казну от «Газпрома». Сократятся и нефтяные доходы. В общей сложности речь идет об относительно небольшой сумме объемом около 1% от общих доходов бюджета, однако обстановка не такова, чтобы пренебрегать этими параметрами. 

Однако, теперь вместо европейского потребителя покрывать затраты «Газпрома» будут “дорогие” россияне. С начала СВО стоимость газа для отечественных предприятий выросла на 39%, а в следующем году намечено поднять ее еще на 10%. Исключение составят только предприятия ЖКХ. Хотя и им тарифы поднимут на 21%. Конечно, все это прямым или косвенным образом отразится на ценах для обычных людей. 

Заплатят как состоятельные люди, так и не очень. Установлена повышенная шкала НДФЛ. С 20% до 25% поднят налог на прибыль. Введен НДС для малого и среднего бизнеса. Это принесет в казну более трех триллионов рублей. 

Кроме того, правительство рассчитывает увеличить поступления от промышленности, поскольку в машиностроении наблюдается заметный бум (и это действительно так). Глава Минпромторга РФ Антон Алиханов рассказал, что производство танков «с начала конфликта увеличилось почти в 7,5 раза». В 4,5 раза вырос выпуск БМП, БТР, БМД, в три раза — высокоточных средств поражения, а авиабомб — в 55 раз. Бесспорно, все это производство дает существенную прибавку к ВВП. Только один осколочно-фугасный снаряд по оценкам СМИ стоит порядка 90 тысяч рублей, а таких снарядов ежедневно производится и расходуется более десяти тысяч. В итоге и наблюдается рост ВВП и даже рост отчислений в казну, однако бюджетные затраты на обеспечение такого роста по понятным причинам гораздо выше. А чтобы покрыть такие затраты, приходится пересматривать расходы. 

Стремительным домкратом 

За три года в структуре приоритетов государства произошли очень решительные изменения. Сравним «доспецоперационный» 2021-й год и план на 2025-й: 

Доля оборонных расходов вырастает с 14,5% (2021) до 32,5% (2025). Солидно. Поглядим, за счет чего это достигнуто: 

Доля раздела «Нацэкономика» снижена с 15,4% до 10,6%. Доля социальной политики с 26,5% до 15,7%. Доля здравоохранения с 5,9% до 3,4%. Доля образования с 4,9% до 3,9%. 

Но, может быть, экономика растет таким «стремительным домкратом», что даже снижение доли расходов на социальные статьи не означает снижения самих расходов? Нет. Во-первых, динамичный военный рост подошел к концу. Он был профинансирован за счет триллионных бюджетных вливаний из Резервного фонда и поддерживать прежние темпы уже проблематично. За три года этот фонд сократился с 7,5% к ВВП до 2,5% к ВВП. Его дальнейшее использование рискованно. Поэтому правительство настроено не трогать остатки резервов и прибегнуть к росту внутреннего долга. 

Такой подход сулит возможности, но накладывает и ограничения. Формально, госдолг у России невелик: 17% к ВВП против 130% у знаменитого госдолга США. Вроде, семикратная разница. Однако инфляция в двух странах отличается, как отличается и налоговая нагрузка. Поэтому Россия в следующем году потратит на обслуживание госдолга 8% бюджета против 13% у США. Семикратный разрыв, как видим, сократился до полуторного. К тому же, в отличие от США и Китая, мы не можем сбросить часть долгового бремени на третьи страны. 

Поэтому пространства для маневра здесь мало, хотя власти и намерены увеличить за три года госдолг страны еще на шесть триллионов рублей. Так что, возвращаясь к теме военного роста экономики, правительство считает, что бум заканчивается. 

Согласно прогнозу социально-экономического развития, рост ВВП замедлится с 3,9% (2024) до 1,7—2,5% (2025), а темпы инвестиций сократятся в 3—10 раз с нынешних 7,8% (2024) до 0,6-2,1% (2025). 

Зато военная нагрузка будет возрастать быстрее доходов государства. Поэтому разделы бюджета, не связанные с запросами Минобороны, сокращаются не только в доле к общим расходам, но и фактически. Проект бюджета предусматривает, что индексация затрат на социальную политику, образование и экономику окажется ниже инфляции. Проще говоря, такие затраты сократятся. 

Начнем с того, что в разделах «медицина» и «образование» представлен не только гражданский сектор. Здесь есть и секретные статьи расходов, и открытые, но связанные с военным ведомством. Например, из средств, выделяемых на вузы, каждый десятый рубль в этом году ушел по строчке «обеспечение обороноспособности страны». В 2025 добавляются деньги на технические училища, но при этом на 10% сокращается федеральное финансирование ремонта и переоборудования школ. Фактически снижаются расходы на университеты, потому что их индексация не покрывает роста цен. 

Разнонаправленные процессы происходят в здравоохранении. Здесь уменьшается программа борьбы с онкозаболеваниями, но на 53% увеличивается финансирование учреждений, подведомственных Управлению делами Администрации президента. Почему? Тут можно только гадать. Кто знает, возможно самочувствие больных раком стало заметно лучше, а вот у пациентов спецучреждения на Мичуринском проспекте случилась какая-то беда. 

К тому же, проект бюджета предусматривает ликвидацию через год программы по модернизации первичного звена здравоохранения, то есть ремонта поликлиник и их обеспечения современным оборудованием. Уже в следующем году в реальных ценах сократится бюджетная поддержка стационаров (больниц) на 3%, и скорой медицинской помощи на 4%. Общее финансирование здравоохранения, впрочем, вырастет ввиду увеличения на 10% сборов в Фонд ОМС с зарплат, что отражает показатели ожидаемого роста как их, так и реальной инфляции. 

Кстати, об инфляции 

Минимальная зарплата в следующем году вырастет на 16,6%, железнодорожные тарифы на 13,8%, зарплаты бюджетников увеличат на 13,5%, доходы бюджета возрастут на 12%, тарифы на ЖКХ — на 11%. А вот цены, согласно прогнозу правительства, увеличатся всего на 4,5%. 

И что, мы серьезно в это верим? Понятно, зачем надо занижать рост цен правительству: налоги придут в казну исходя из реального роста цен, а индексацию социальных выплат можно произвести, ссылаясь на статистику Росстата. Это замечательный способ «выполнить бюджетные обязательства», да еще и отчитаться перед президентом об успехах в пополнении казны. 

Нам же стоит обратить внимание на другое: пока Росстат рапортует об инфляции в 5.1%, Центробанк сообщает, что рост потребительских цен в текущем году превысил 9%, а в сравнении с прошлым летом цены и вовсе поднялись на 16%.

 

Но не стоит сводить бюджетные процессы только к распределению денег между разделами: оборона, образование, ЖКХ… Внутри них тоже происходит много интересного. 

Возьмем, к примеру, «Экологию». В обыденном понимании это ликвидация опасных стоков в реки, уменьшение вредных выбросов в атмосферу, сбережение лесов от пожаров, охрана заповедников, наконец. Так оно и было до недавнего времени. Но времена изменились. 

Читаем вместе 15-й раздел проекта закона о бюджете: 

Программа «Сбор, удаление и очистка сточных вод». 2024 год — 15,8 млрд рублей, 2025 — 3,5 млрд. Сокращение в пять раз. 

Проект «Чистая страна» (ликвидация свалок). 2024 — 16,3 млрд рублей, 2025 — ноль. Ликвидация программы. 

Комплексная обработка твердых коммунальных отходов. 2024 — 12,3 млрд рублей, 2025 — 2,3 млрд. Сокращение в пять раз. 

Программа «Оздоровление Волги». 2024 — 14 млрд рублей, 2025 — ноль. Ликвидация программы. 

Сохранение Байкала. 2024 — 7,5 млрд рублей, 2025 — 1,4 млрд. Сокращение в пять раз. 

Обойдемся без канализации 

Приказал долго жить федеральный проект «Чистая вода». В текущем году на него было потрачено 23,7 млрд рублей (не так много на самом деле), на следующий год в бюджете запланирован ноль. 

Между тем, износ водопроводных сетей достиг 43,5%, а канализации — 45%. 60 млн россиян пользуется водой, не соответствующей гигиеническим стандартам, а 12 млн человек вообще не имеют центрального водоснабжения, как сообщила четыре года назад Счетная палата. 

Это, кстати, одна из причин повышенной смертности. По оценкам той же Счетной палаты, именно этот фактор вызывает 11 тысяч смертей и три миллиона заболеваний в год. Но обеспечение россиян нормальной водой больше не в приоритете. 

Не забыто и расселение граждан из аварийного жилищного фонда. Федеральное финансирование этой программы в 2023—2025 годах уже сократилось на 20% (без учета инфляции). Теперь Минстрой предлагает заставить жителей аварийных домов платить за их снос. Чиновники посчитали, что это принесет экономию бюджету в 25% от нынешних расходов. В переводе на нормальный язык, при сносе аварийных зданий собственники получат на 25% меньше денег. 

В деревянный макинтош 

Круче всего предлагается поступить с пенсионерами. Если в этом году вливания из федерального бюджета в Пенсионный фонд составят 6,4 трлн рублей, то в следующем году они сокращаются до 4 трлн рублей. Формально такое решение объясняется ростом зарплат и сборов, поступающих в фонд. Но так ли это? 

Есть универсальный показатель приоритетов любого государства. И это вовсе не доля бюджетных расходов, поскольку имущий класс может быть освобожден от налогов, и тогда сам бюджет окажется скудным при наличии ресурсов в экономике. Универсальный показатель — это доля расходов к ВВП, то есть к экономике. Доля расходов на пенсии к ВВП в Германии составляет 10,7%, в Польше — 11%, во Франции — 13,9%, в Италии — 16%. 

Доля расходов на пенсии к ВВП России в 2018 году составляла 8%, в 2023 году — 5,6%. То есть пенсионная нагрузка на экономику была облегчена примерно на треть. 

На следующий год запланировано снижение до 5,2%. На накопительные пенсии приходится менее 0,1% ВВП. То есть они уступают государственным в десятки раз и никакой погоды не делают. 

В итоге средняя страховая пенсия, еще в прошлом году составлявшая 130% к минимальной зарплате, в следующем году будет превышать ее всего на 7%. Соотношение средней пенсии к прожиточному минимуму снизится со 147% до 130%. 

3,5 млн пенсионеров будут получать минималку, которая примерно на треть ниже минимальной зарплаты (минимальная пенсия составляет 15 457 рублей, минимальная зарплата — 22 440). 

Когда что-то происходит системно, речь не может идти об ошибке. Речь идет о четком курсе на сокращение трат на пенсионеров. И неважно, что речь идет о десятках миллионов людей — все по заветам Егора Тимуровича Гайдара. Не вписались в «рыночек», мол, — сами виноваты. 

В качестве решения власти предложили российским работникам передавать свои накопленные пенсионные баллы в пользу родителей. Тем самым людям среднего возраста и молодежи дают понять, что они про свою пенсию могут и не думать. Им негласно рекомендуется «копить на старость». Прекрасный рецепт в стране с невысокими зарплатами, высокой инфляцией и рухнувшей фондовой биржей. 

В то же время затраты на оборону, национальную безопасность и государственные службы в следующем году в 1,9 раза превысят расходы на медицину, образование, культуру, поддержку пенсионеров и инвалидов и так далее. 

Что ж, это новая реальность, в которой нам предстоит жить. По возможности, конечно…