Сценарии развития российской экономики в условиях самоизоляции на дороге сомнительного импортозамещения

Россия занимает около 1,5% мировой экономики… Мир, по сути, даже не заметит ее отсутствия… 

Аналитики Центробанка России смоделировали варианты развития экономики в зависимости от эффективности импортозамещения инвестиционных и потребительских товаров. 

Даже самый благополучный предполагает снижение уровня жизни из-за необходимости отвлекать трудовую силу на импортозамещение и поддерживать капиталоемкость ВВП на более высоком уровне. 

В подсчетах экономистов использовались параметры экономики России в 2019 году, когда экономика была полностью открытой. Эксперты рассмотрели три сценария эффективности импортозамещения. 

Оптимистичный предполагает отсутствие трудностей с созданием полных аналогов импортной продукции и отсутствие потерь производительности при использовании импортозамещающих товаров. Тогда ВВП сначала снизится, но в течение 15 лет будет постепенно восстанавливаться. В экономике сокращается производство оригинальных отечественных товаров и увеличивается производство импортозамещающих. 

Нейтральный сценарий — неполное импортозамещение — означает, что качество отечественных товаров не гарантировано, а между двумя видами импорта есть асимметрия: потребительские товары заместить проще, чем инвестиционные. В этом случае ВВП первоначально сократится, а позже восстановится лишь частично. Потребление снизится, а уровень жизни станет ниже, чем в оптимистичном варианте. 

Пессимистичный сценарий предполагает низкий уровень замещения. Доля отечественных товаров в потреблении минимальная, ограниченные экспортные ресурсы направляют на закупку импортных преимущественно потребительских товаров. При таком варианте: ВВП не будет восстанавливаться и в итоге снизится на треть от базового сценария. 

Приблизиться к оптимистичному развитию событий будет крайне сложно, отмечает эксперт по фондовому рынку «БКС Мир инвестиций» Валерий Емельянов: «Ни одна страна в мире не имеет автономной экономики и не умеет производить все, что ей необходимо. Даже самые крупные и емкие рынки вроде США, Китая или Европы включены в международные товарные цепочки. Более того, это самые активно торгующие участники мирового обмена, и своим благополучием они обязаны именно торговле. Только так можно успешно специализироваться в какой-то узкой востребованной нише и производить ее для всего мира по максимально выгодной для себя цене». 

Отличный пример — голландская ASML, главный в мире производитель оборудования для литографии, продолжает собеседник агентства: «Без нее невозможно существование всей индустрии чипов, а значит, и вообще всей электроники. Но производить такое оборудование во всех странах бессмысленно, потому что оно обновляется редко и часто вообще не требуется. Но в масштабах всего мира его можно продавать более чем на 20 млрд в год, а это реально много: примерно как четверть нефтяного экспорта России. И это только одна компания в одной Голландии». 

Микрочипы и тягачи 

По данным проекта LeaveRussia, к концу октября Россию покинула или приостановила деятельность 1271 компания. Это около 42% от всего иностранного бизнеса, существовавшего на российском рынке в начале 2022 года. 

В их числе немецкий конгломерат Siemens, поставляющий высокоскоростные поезда, газовые турбины и оборудование для ТЭС. Ушли практически все компании, занимающиеся промышленной автоматизацией, нефтепереработкой и энергетикой: Honeywell, Emerson, Schneider Electric, TotalEnergies, Henkel и другие. Россиянам стали недоступны сервисы PayPal, Western Union и др. С уходом зарубежных автомобильных компаний выпуск машин в стране упал на 78,8%, следует из данных Росстата. 

«Наиболее критичны поставки софта и оборудования для добывающих экспортных отраслей: нефтегазовой индустрии, металлургии. Просто потому, что они делают наибольший взнос в ВВП, приносят больше всего выручки и налогов. С производственным софтом (программным обеспечением) отчасти проще. Его можно копировать с зарубежных аналогов. В крайнем случае, пользоваться пиратскими версиями или бесплатными заменителями», — говорит Емельянов. 

В свою очередь глава Минцифры Максут Шадаев предложил разрешить бизнесу использовать софт зарубежных компаний «с нарушениями лицензионной политики». А с 29 марта в России стал возможен ввоз оригинальных товаров без согласия правообладателя. 

Пока российские власти скорее делают ставку на сотрудничество с государствами, которые не присоединились к западным санкциям, чем создание собственного продукта с нуля. Например, активная работа ведется с Беларусью и Ираном. На соответствующие программы Москва уже выделила Минску $1,5 млрд. В планах заместить обширную категорию товаров, в том числе запчасти для Sukhoi Superjet 100. Реализуются совместные проекты по линии тягачей и самосвалов, а также по микроэлектронике. 

Безусловно, далеко не все из этого реализуемо. Те же концерны «Интеграл» и «Планар», на базе которых предлагается производить микросхемы, используют разработки еще советских времен. Но интеграция по грузовым машинам вполне может быть успешной. Как минимум белорусский МАЗ традиционно силен в многоосных платформах, которые необходимы российскому КАМАЗу. 

В свою очередь, Тегеран готов экспортировать в Россию газовые турбины, детали и оборудование для самолетов собственного производства, а также ремонтировать российские авиалайнеры. В ближайшее время ожидаются поставки иранских седанов Tara и Samand. Эти марки уже пытались завоевать российский рынок, но теперь из-за отсутствия конкуренции модели вполне могут стать популярными. 

Сомнительные и относительные успехи 

Впервые в России всерьез заговорили об импортозамещении после аннексии Крыма в 2014-м. За это время некоторого прогресса удалось достичь в сельскохозяйственном машиностроении, продовольственном секторе и радиоэлектронике. Но даже там успехи носят скорее частичный характер. 

По данным аналитиков Национального рейтингового агентства, объем импорта молочной продукции к концу 2020-го должен был упасть на 30%, но сокращение составило 20%. Импорт плодоовощной продукции снизился вдвое меньше ожидаемых показателей — на 11%. Ввоз овощей сократился на 27% вместо 70%. Существенно уменьшился только импорт мяса — на 65%. 

«Во всех гражданских секторах, кроме частично сельского хозяйства, избавиться от иностранной продукции в значимых масштабах так и не удалось. Например, в 2020-м в фармацевтике на долю российских лекарств приходилось не более 20% продаж, хотя показатель должен был составлять не менее 50% в денежном выражении. Эффективные процессы импортозамещения были выстроены только в оборонном комплексе и частично в агропромышленном секторе. Но даже в сельском хозяйстве «продовольственная безопасность» оказалась под вопросом. За две недели марта 2022-го в стране запретили ввоз семян из «недружественных» стран, а потом снова его разрешили», — отмечает вице-президент аналитической компании «Борселл» Ольга Веретенникова 

Таким образом, программа продвигается достаточно медленно в силу разных объективных причин, подчеркивает аналитик. Правительство периодически сдвигает сроки ее окончания по отдельным направлениям и пересматривает условия. При этом на официальном уровне программу импортозамещения считают успешной. 

По словам Веретенниковой, стимулировать бизнес к импортозамещению может только гарантия неизменности «правил игры» со стороны государства, улучшение экономических условий и значительное снижение неопределенности относительно будущего, о чем в текущих реалиях говорить не приходится. 

«Поможет только движение в обратную сторону: модернизация через большую открытость, привлечение иностранных инвестиций, улучшение бизнес-климата для получения новых технологий из-за рубежа, — считает Емельянов. — Все успешные страны, которые чего-то добились в плане замещения импорта своими товарами, такую цель не ставили. Они перенимали технологии, находили рынки сбыта, искали свободные ниши. Например, так разбогатела Южная Корея, некогда нищая страна, где ничего, кроме риса и рыбы, своего не было. В России сейчас такой опыт повторить невозможно. Страна закрывается от центров развития, мешают санкции». 

Стремительное движение назад 

Реализация того или иного сценария ЦБ будет зависеть, прежде всего, от геополитического фактора, мировой конъюнктуры и действий правительства, отмечает Веретенникова. Она допустила, что ВВП рано или поздно начнет восстанавливаться, но этот процесс растянется на продолжительный период в 15-20 лет. 

При этом, по ее словам, практический смысл в импортозамещении всех технологий есть лишь при автаркии и полной изоляции государства: «Безусловно в критически значимых для безопасности секторах зависимость от импортных поставок необходимо снижать, то есть речь скорее должна идти о повышении степени независимости от импорта с высокой добавленной стоимостью, нежели об импортозамещении. Кроме того, слепое копирование западных товаров совсем не означает создание равного по качеству и стоимости изделия». 

Несмотря на разногласия между странами, вводившими санкции, они оказывают медленное удушающее воздействие, отмечает Емельянов: «Если исходить из сложившегося тренда, то, скорее всего, Россию в самом оптимистичном случае ждет еще 10 лет стагнации (за предыдущие 10 лет ВВП тоже не увеличился). То есть в начале 2030-х страна будет жить примерно на уровне начала 2010-х». 

Что касается пессимистичного варианта, то он может реализоваться при условии, что новые производства практически не будут появляться. Но в реальности, по словам эксперта, скорее всего, будет нечто среднее между стагнацией и падением по примеру Ирана», — добавил он. 

Таким образом, импортозамещение лишь вредит экономике страны и снижает ее конкурентоспособность. «Как СССР не умел производить качественных товаров, которые быстро проиграли иностранным, когда открылся импорт, так может случится и в будущем, если Москва на много лет уйдет в самоизоляцию, — подчеркивает Емельянов. — Россия занимает около 1,5% мировой экономики. Мир, по сути, даже не заметит ее отсутствия. Но рано или поздно границы будут открыты, и это может стать катастрофой для тех, кто занимался производством внутри страны, не умея открыто конкурировать с иностранными аналогами».