Путин и Великая китайская стена экономик стран сателлитов

Когда у вас есть громадный сосед и торговый партнёр, 

чья валюта резко ослабела, 

а вы желаете защитить свою валюту и не девальвировать ее, 

единственный способ сделать это - возвести новую Великую китайскую стену… 

Растущие убытки соседей России от её финансового кризиса могут похоронить мечту президента России Владимира Путина о создании в бывшем СССР нового экономического союза, способного соперничать с США и ЕС. От граничащей с европейским блоком Белоруссии до прилегающего к Китаю Казахстана страны, когда-то воспринимаемые как сателлиты Москвы, все громче задаются вопросом, достаточно ли у последней оснований выступать в роли лидера. Некоторые из них, например, Белоруссия, оказались вынуждены ослабить свои валюты на фоне экономических трудностей в России, тогда как Азербайджан тратит миллионы долларов на сохранение стабильности национальной валюты. 

В официальной риторике главы соседних государств сочувствуют тяжелому положению России, подвергнутой западным санкциям за аннексию Крыма, а ряд лидеров на словах поддержали путинский проект создания Евразийского экономического союза, с помощью которого российский президент надеялся возместить потенциал, утраченный с распадом СССР более двух десятилетий назад. Однако падение более чем на 50 процентов российского рубля к доллару в прошлом году, которое не прекратилось и в наступившем, едва не лишило дара речи некоторых наблюдателей. 

Президент Белоруссии Александр Лукашенко спешно ввел 30-процентный налог на покупку валюты, стремясь избежать панического бегства в доллары. Позже Минск снизил эту планку для компаний до 10 процентов и вовсе отменил налог для физических лиц. В декабре Лукашенко высказался за отказ от торговли с Россией за рубли и предложил расчеты в твердой валюте. Позже он раскритиковал как "глупые и безмозглые" ограничения на транзит мяса из Белоруссии - шаг, с помощью которого Москва пыталась остановить попытки ввоза запрещенных ею в ответ на западные санкции иностранных продуктов. Гневная риторика Лукашенко в основном рассчитана на сочувствие электората, который пострадал от 25-процентного падения, начиная с середины декабря, белорусского рубля к доллару. Но торговые ограничения и призывы рассчитываться в свободно конвертируемой валюте бьют под дых Евразийскому экономическому союзу, задуманному как зона свободной торговли и передвижения рабочей силы. 

Кремль рассматривал Украину, третью по величине после России и Казахстана экономику бывшего СССР, как жизненно важного участника нового альянса. Однако после аннексии Крыма в марте прошлого года и поддержки Москвой сепаратистов на востоке Украины картина ожиданий резко переменилась. Глава украинского центробанка Валентина Гонтарева суммировала отношение Киева так: "Как человек я очень радуюсь тому, что происходит с российским рублем", - сказала она в декабре. "Но как главу Нацбанка меня это не может радовать, так как Россия остается нашим крупным торговым партнером". 

За девять месяцев 2014 года на Россию пришлось 19 процентов украинского экспорта и 25 процентов импорта, показывает официальная статистика. Гривна упала к доллару в прошлом году на 50 процентов. 

Мало кто из соседей России по бывшему Советскому Союзу могут избежать влияния её кризиса, усугубляемого падением нефтяных цен до почти шестилетних минимумов. Болезненная ситуация может побудить некоторых из них размышлять более независимо. Добытчик нефти Азербайджан, который потратил в декабре почти $1,13 миллиарда на поддержку своего маната, не проявляет интереса ко вхождению в альянс с Путиным. 

Соседняя Грузия уверена, что неразбериха в России лишь укрепит Тбилиси в стремлении сближаться с Западом. Не слишком много преимуществ видится и для нового члена альянса, Армении, присоединившейся к союзу России, Белоруссии и Казахстана в этом году. Ануш Седракян, одна из лидеров оппозиционной партии "Свободные демократы", говорит, что Ереван не получил ни субсидий, "ни финансовых или политических выгод". 

Киргизии, одной из беднейших стран региона, желающей присоединиться к блоку в мае, приходится все туже. Киргизский сом обвалился в прошлом году почти на 20 процентов и продолжил снижаться в этом. Как многие бывшие советские республики, Киргизия полагается на денежные переводы гастарбайтеров - для нее это около 30 процентов ВВП. За рубежом, преимущественно в России, работает более миллиона киргизов. В январе-октябре прошлого года их переводы на родину выросли до $1,943 миллиарда с $1,874 миллиарда за тот же период предыдущего года, показывает статистика регулятора. Неясно, какой эффект будет иметь коллапс рубля, но некоторые надеются, что вступление в Евразийский экономический союз означает новые возможности на рынке труда. "Это приведет к увеличению денежных переводов от наших трудовых мигрантов", - сказала Асель Султаналиева, экономист из Национального банка Киргизии. 

В богатом нефтью Казахстане многие воспользовались падением рубля для покупки в России подешевевших, по сравнению с ценами в тенге, аудиотехники и автомобилей. В то же время жители страны, чьи финансовые власти год назад резко девальвировали национальную валюту, следуя за курсом рубля, опасаются продолжения, невзирая на заверения чиновников о том, что новой девальвации в ближайшие годы не ожидается. Казахский предприниматель Мурат, инвестирующий в зерновой бизнес, сказал, что не держит в наличных тенге и сотни долларов. Многие аналитики ожидают вскоре девальвации тенге и предполагают, что центробанк поддерживает его на текущих уровнях, задействуя валютные резервы. В то же время официальные данные указали на рост резервов до $28 миллиардов на 31 декабря с $27,9 миллиарда на 30 ноября. "Когда у вас есть громадный сосед и торговый партнёр, чья валюта резко ослабела, а вы желаете защитить свою валюту и не девальвировать ее, единственный способ сделать это - возвести новую Великую китайскую стену", - сказал Ораз Жандосов, бывший глава центробанка Казахстана. 

Ну… А в самой России, электорат крайне однобоко реагируют на снижение цен на нефть. Россияне уверены, что цены на углеводороды специально «уронили» США, надавив на страны Ближнего Востока. Хотя за последние два десятка лет цены на нефть колебались неоднократно – разница лишь в том, что в прежние разы спад цены был краткосрочным. Причин для нынешнего падения цен на нефть хватает. Это и замедление темпов роста китайской экономики, и сокращение импорта нефти со стороны США. В принципе, эксперты прогнозировали снижение цены на еще год назад - главная причина в том, что предложение на нефтяном рынке сегодня опережает спрос. И сама Россия, которая горделиво отчитывается, что в 2014 году сумела добыть рекордное количество углеводородов – это лишь очередное доказательство того, что нефтедобывающие страны создали избыток нефти на рынке. В итоге цены упали. 

Но Кремль встречает эту реальность уже в совершенно новом качестве. Потому что еще год назад Россия была «рукопожатным» государством. Ее госдолг составлял всего лишь 56 млрд долларов – это чрезвычайно низкий показатель. Еще год назад стране с таким уровнем госдолга любой мировой финансовый институт охотно дал бы в долг. Но именно политический авантюризм и привел к тому, что против Москвы были введены санкции. Главная идея которых – это запрет на предоставление кредитов для российской экономики. 

А что случилось? 

Все последние пятнадцать лет Россия жила в условиях постоянного роста цен на углеводороды. 

Собственно, в этом и состоял феномен Владимира Путина. И нельзя В.Путина назвать особенно эффективным управленцем - вся его заслуга состоит в том, что он управлял постоянно растущим потоком нефтедолларов. Из этого денежного брандспойта удавалось гасить любые социальные конфликты и региональные противоречия, именно на нефтедоллары Кремль выменивал у собственного народа политические свободы в обмен на условную «колбасу». 

Во всем остальном мире Россия воспринималась как страна второго мира. У которой есть амбиции региональной сверхдержавы, открытая экономика и закрытая политическая система. Ничего нового – авторитарные режимы с высоким уровнем инвестиционной привлекательности не являются редкостью в современных условиях. Все, что от них требуется для сохранения статус-кво, – это играть по правилам. Собственно, именно по этим правилам Россия и играла все последние пятнадцать лет. Она требовала соблюдения международного права, не присоединяла Абхазию и Южную Осетию, в меру сил боролась за симпатии бывших союзных республик. Но наступил 2014-й, в Киеве победил Майдан, Виктор Янукович сбежал в Ростов, и Москва изменилась… 

Де-факто Кремль стал изгоем. Сегодня Россия – это страна, тему которой на мировых площадках обсуждают в перерывах между ИГИЛ и вирусом Эбола. Она оправдала самые худшие конспирологические ожидания: когда поляки и прибалты говорили о том, что Москва попытается снова стать Советским Союзом, мы крутили пальцем у виска. Теперь не крутим. И санкции, которые были введены в отношении Москвы, – это не айсберг для «Титаника» российской экономики. Айсбергом стало падение цен на нефть – случившееся по рыночным причинам. А санкции – это всего лишь запрет на продажу Кремлю насосов, откачивающих воду. 

Что дальше? Новый дивный мир...

Те процессы, которые начались в России в 2014-м – продолжатся в 2015-м. Цены на нефть расти не будут, доходы российского бюджета будут снижаться, покупательная способность российских домохозяйств продолжит падать. При этом Москве неоткуда взять денег, чтобы компенсировать дефицит бюджета – санкции означают фактический запрет кредитования российской экономики. Цены на импортные товары будут расти, а российские товары будут дорожать из-за того, что в себестоимости их производства есть слишком много иностранных комплектующих (даже в “Ладе Приоре” их число доходит до 17%). 

Сокращение бюджетного “пирога” будет рождать конфликты. Например, между регионами-донорами и убыточными областями. Рано или поздно это приведет к тому, что в богатых регионах начнет звучать лозунг “хватит кормить Москву”. Сокращение бюджетных расходов начнет приводить к тому, что общественная повестка перестанет быть ура-патриотической, а станет социальной: глупо обсуждать США, когда не решен вопрос о том, на что купить лекарства и где взять денег на продукты. Сокращение доходов будет рождать внутриэлитные противоречия. 

Мы будем наблюдать недружелюбные слияния и поглощения, рейдерство и откровенный передел рынка. Все те финансово-промышленные группы, которые привыкли к реальности “тучных нулевых”, будут бороться за выживание и мечтать о той реальности, что царила в России в предвоенном 2013-м. И недовольство политикой российского президента станут демонстрировать не только зарубежные игроки, но и внутрироссийские – хоть на словах они и будут сохранять верность своему “сюзерену”. 

В этой ситуации у российского руководства не так уж и много выходов. Оно может попробовать отыграть ситуацию до уровня 2013 года: сдать Донбасс и начать обсуждать гражданство Крыма. Этот сценарий привел бы к снятию санкций и к тому, что российская экономика вновь получила бы шанс обрести почву под ногами. Но именно этот вариант – в распаленном пропагандой российском обществе – чреват для Кремля политическими рисками. 

К тому же и сам Владимир Путин наверняка воспринимает новый статус Крыма как главную свою геополитическую победу – и отказываться от нее не станет. 

Второй вариант – это делать вид, будто ничего не происходит. Убеждать население, что через пару лет все вернется на исходные позиции, что ради величия страны необходимо потерпеть, что Крым стоит жертв. Заодно можно использовать ситуацию для закручивания гаек, для борьбы с неугодными и консолидации общества. Но все эти шаги не отменят экономических рисков – а именно экономика определяет политику, а никак не наоборот. Поэтому этот сценарий чреват для Москвы экономическим крахом. 

Третий сценарий – это попробовать уничтожить Украину. Добиться волны региональных майданов, а результате которых в стране исчезнет управляемость и воцарится хаос. В таком случае разговор о Крыме отпадет сам собой, потому что полуостров попросту некому будет возвращать: Украина превратится в неуправляемую зону, решать судьбу которой Западу придется при помощи Москвы. Это идеальный вариант для Кремля, а потому можно допустить, что он будет делать ставку на дестабилизацию Украины... 

Но самое удивительное состоит в том, что любой из трех сценариев изменит привычный нам мир до неузнаваемости. Мы в любом случае окажемся в новой для себя реальности – которая уже не будет иметь ничего общего с привычным для нас термином “постсовок”. 

Начиная с весны 2014 года на нас надвигается дивный новый мир – просто кто-то это уже успел понять, а кто-то до последнего не хочет замечать новую реальность. И зря.