Интеллектуальная собственность или как поссорились Иван Иванович и Иван Никифорович

Еще недавно главным рекламным слоганом были инновации. Теперь все чаше говорят о модернизации и интеллектуальной собственности, однако нематериальных активов у предприятий от этого не прибавилось. В условиях конкурсов устанавливаются требования к «заделу» и патенты под контракты оформляют еще до проведения конкурсов. Софтверный бизнес обкладывается свидетельствами о регистрации программ для ЭВМ и напрасно — эти свидетельства правоустанавливающими документами не являются и наличия, использования интеллектуальной собственности без нарушения интеллектуальных прав не подтверждают. Даже средний и малый бизнес под шумок начал «конкурентные терки» с использованием «интеллектуальных страшилок». На примере иска о признании исключительного права раскрываются ошибки «доморощенных правообладателей» и их консультантов.

Еще недавно официальная стратегия отечественной экономики ориентировала на инновации. Оценив неопределенность определения инноваций, официальные лица заговорили о модернизации и интеллектуальной собственности, однако нематериальных активов у предприятий от этого не прибавилось и даже льготы по НДС «доморощенные правообладатели» продолжают применять необоснованно — отсутствуют надлежаще оформленные документы, подтверждающие наличие и использование интеллектуальной собственности без нарушений интеллектуальных прав. Ситуацию можно использовать для пополнения государственного бюджета штрафными санкциями.

Страсти кипят нешуточные, в условиях конкурсов устанавливаются требования к «заделу» и патенты под государственные контракты оформляют еще до проведения конкурсов. Софтверный бизнес обкладывается свидетельствами о регистрации программ для ЭВМ и напрасно — эти свидетельства правоустанавливающими документами не являются и наличия, использования интеллектуальной собственности без нарушения интеллектуальных прав не подтверждают. Напротив, эти свидетельства, как правило, оформляются в обход правовых норм статей 1228, 1229 и 1233 ГК РФ — накапливается «критическая масса» правонарушений.

Даже средний и малый бизнес под шумок начал «конкурентные терки» с использованием «интеллектуальных страшилок». Однако, подавляющее большинство предпринимателей и дипломированных специалистов, даже с учеными степенями, вопросами признания и паспортизации интеллектуальной собственности не владеют — технари представляют себе интеллектуальную собственность как «совокупность технических характеристик»; гуманитарии как главный признак интеллектуальной собственности воспринимают ее «эстетическое воздействие»; юристы видят только формальные признаки соблюдения требований к письменной форме договоров, но при этом не имеют доказательств для суда; экономисты с вероятностью 50 % (да или нет) готовы оценить (стоимость) чего угодно, даже «интеллектуальной собственности». При таком разнообразии «признаков», мнений и консультационном напоре «доброжелателей» доходит до курьезов.

Как анализ курьезов, позволяющий объективно оценить ошибочность скоропалительных выводов и решений на основе рекомендаций «своих» консультантов, предлагается рассмотреть дело № А60-9932/2011 Арбитражного суда Свердловской обрасти.

Предыстория простая — поссорились Иван Иванович и Иван Никифорович (персонажи вымышленные, но хозяйствующие субъекты в статье — реальные). Последовал иск ООО «КЕРАМИК ПРИНТ» к ООО «ПРИМА КЕРАМИКА» и ЗАО «ФРИЛАЙТ» о признании исключительного права на интеллектуальную собственность и прекращении его нарушения со стороны этих хозяйствующих субъектов, а заодно — со стороны всех производителей и продавцов отделочной плитки с изображением трех дельфинов.

Не стоит удивляться сходству наименований истца и ответчика — собственник у них один, он же заявлен как «автор» и первый «правообладатель» ПАННО (!) с изображением трех дельфинов, используемого для изготовления отделочной плитки с этим изображением. Последующая схема такая — «автор» отчуждает исключительное право на «интеллектуальную собственность» ООО «ПРИМА КЕРАМИКА», которое, в свою очередь, отчуждает исключительное право на «интеллектуальную собственность» ООО «КЕРАМИК ПРИНТ» и таким образом легализует «интеллектуальную собственность», а уже тот в суд — за «справедливостью» (за решением о признании исключительного интеллектуального права, а заодно об ограничении оборота промышленной продукции).

В предшествующем и последующем тексте интеллектуальная собственность берется в кавычки потому, что желаемое выдается за действительное — истец априори присваивает спорному объекту статус «интеллектуальной собственности» в форме произведения искусства, а решение суда ему нужно, чтобы узаконить свое ничем не подтвержденное частное мнение и потребовать возмещения материального ущерба от третьих лиц.

 Исключительное право на интеллектуальную собственность появляется с момента ее создания, т.е. объективного и аргументированного признания предоставления результату интеллектуальной деятельности правовой охраны — это главное препятствие реализации амбиций и правонарушениям «доморощенных правообладателей».

В отношении произведений законом предусмотрен копирайт для идентификации правообладателя и года создания произведения (предоставления результату интеллектуальной деятельности правовой охраны). При этом, для идентификации правообладателя произведения копирайта достаточно, однако для предоставления результату интеллектуальной деятельности правовой охраны как интеллектуальной собственности копирайта недостаточно — необходимы другие аргументы.

Из материалов дела № А60-9932/2011 (увесистая папка с техническими и эстетическими характеристиками «интеллектуальной собственности») не следует, что указанному в исковом заявлении результату интеллектуальной деятельности предоставлена правовая охрана, т.е. что этот результат соответствует признакам произведения и условиям охраны авторским правом, является интеллектуальной собственностью и в отношении него существуют интеллектуальные права, в частности, исключительное право истца.

Как сказано выше, исковое требование о признании исключительного права и пресечении его нарушений, по сути, выдает желаемое за действительное в отношении правовой охраны результата интеллектуальной деятельности, относительно которого объективно (искусствоведами и экспертами по оценке соответствия) не признаны новизна, оригинальность, авторский стиль и соответствие другим критериям предоставления результатам интеллектуальной деятельности правовой охраны, установленным четвертой частью Гражданского кодекса РФ (а их более двадцати).

Спорным объектом истец заявил ПАННО (!) для печати трафаретным способом на керамической плитке с изображением трех дельфинов. В тоже время, по материалам дела спорным объектом фактически является рисунок с изображением трех дельфинов (более того, только с изображением фрагментов этого рисунка). Панно и рисунок принципиально разные результаты интеллектуальной деятельности — достаточно заглянуть в толковый словарь русского языка, чтобы разница стала очевидной без искусствоведов.

 В дополнении к исковому заявлению описываются элементы ПАННО (!), называемые «декорами», однако произведения данной видовой принадлежности имеют целостную объективную форму, иначе речь должна идти о составных произведениях и сложных объектах (представьте витраж или мозаику из многочисленных фрагментарных объектов «интеллектуальной собственности») — осталось только признать «декоры» интеллектуальной собственностью или персонажами произведения (при этом исключительные права на «персонажи» истцу не отчуждались и истцу не принадлежат).

Интересная особенность, на которую следует обратить внимание — в приложенных к иску договорах об отчуждении исключительного права спорный объект «интеллектуальной собственности» именуется как «ПАННО (!) — живописное произведение декоративного характера с изображением трех дельфинов», а в актах об отчуждении исключительного права как — «Произведение в виде компьютерного файла Del.lisd, записанного на компакт-диске» (технический объект и материальный носитель). В иске спорный объект «интеллектуальной собственности» после очередной «перекраски» именуется уже как «Панно для печати трафаретным способом на керамической плитке с изображением трех дельфинов» (без указания объективной формы существования). Так что же является спорным объектом?

 Иск и «доказательства» истца изобилуют и другими «погрешностями», относительно которых, в частности, можно утверждать:
для возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей, однако, прежде всего, необходимо признание предоставления результату интеллектуальной деятельности правовой охраны — появлению интеллектуальных прав должно предшествовать признание интеллектуальной собственности в объективной форме произведения;
 интеллектуальная собственность технических характеристик иметь не может — она нематериальна и не неотчуждаема;
 компьютерный файл, записанный на CD-диске, объективной формой панно быть не может;
лицензионный договор и договор об отчуждении исключительного права на интеллектуальную собственность при отсутствии признания интеллектуальной собственности являются ничтожными (этим «грешит» весь софтверный бизнес);
 правовые нормы пункта 4 статьи 1234 ГК РФ признанием интеллектуальной собственности не являются;
 рисунок, предназначенный для «разделения и нанесения на несколько керамических плиток, образующих в совокупности квадрат или прямоугольник», панно не является;
эстетическое содержание панно условием правовой охраны результата интеллектуальной деятельности не является;
и т.д.

Кстати, это уже не первый суд в отношении спорного объекта. Автором и правообладателем рисунка «Три Дельфина» с изображением трех дельфинов является совсем другое лицо. Наличие интеллектуальной собственности и ее использование без нарушения интеллектуальных прав признаны по правилам системы сертификации интеллектуальной собственности СДС ОИС (государственный регистрационный № РОСС RU.Ж157.04АД00) с оформлением авторского свидетельства от 29.12.2010, а хозяйственный оборот этой интеллектуальной собственности осуществляется на условиях лицензионного соглашения с автором и правообладателем (в одном лице) в соответствии с требованиями стандартов серии «Интеллектуальная собственность и инновации».

Суд может использовать существующие аргументы сторон, включая это авторское свидетельство, или в целях признания исключительного права на спорный объект провести дополнительную экспертизу искусствоведами или экспертами по оценке соответствия с целью признания этого объекта интеллектуальной собственностью, в отношении которой после признания появятся исключительные интеллектуальные права — момент признания является завершением создания произведения.

Плагиат признается только в отношении интеллектуальной собственности (произведений). До признания предоставления результату интеллектуальной деятельности правовой охраны плагиата не существует. Изображения дельфинов существуют еще с истории древней Греции и, в настоящее время, жизнерадостные дельфины «резвятся» в многочисленных музеях. Возможно, истец претендует на «пересмотр истории»? Так и хочется сказать, что истец в своих интересах сознательно вводит всех в заблуждение, но это утверждение — прерогатива суда, например, по встречному иску.

На основании сходности до степени смешения истец требует изъятия из оборота и уничтожения керамической плитки с изображениями трех дельфинов — решение по этому вопросу также является прерогативой суда. Действительно все дельфины схожи между собой и только зоологи могут их различать по видовой и половой принадлежности. Однако, произведения охраняются «по форме» (охраняется только их объективная форма существования), при этом, содержание произведений, вне зависимости от его достоинств, законом не охраняется — одно и тоже содержание может присутствовать в различных произведениях, а плагиат является способом несанкционированного использования объективной формы интеллектуальной собственности, например, цитаты или персонажа.

Признание исковых требований по делу № А60-9932/2011 подлежащими удовлетворению спорно по многим причинам. Это и признание интеллектуальной деятельности, и признание интеллектуальной собственности, и признание автора, и признание использования интеллектуальной собственности без нарушений интеллектуальных прав, и ничтожность договоров истца об отчуждении исключительного права на «интеллектуальную собственность», и тождественность спорного объекта с другими дельфинами, и «технические и эстетические характеристики» спорного объекта, и признание признаков введения в заблуждение и т.д. и т.п.

Особо следует остановиться на «эксклюзивности и исключительности» товара, на который ООО «КЕРАМИК ПРИНТ» якобы обладает исключительными правами. И в этом снова желаемое выдается за действительное — исключительных прав на продукцию как на интеллектуальную собственность законодательством РФ не предусмотрено.

Сходность продукции до степени смешения не является правонарушением, наоборот — это следствие унификации изделий, технологий и основа промышленного производства. Продукция интеллектуальной собственностью не является — последняя нематериальна (только для произведений скульптуры и живописи интеллектуальная собственность неотделима от объективной формы ее существования) и участвует в гражданском обороте путем реализации интеллектуальных прав. О контрафактности продукции или услуг можно утверждать только в случае нарушения использования средств индивидуализации, к которым спорный объект также отношения не имеет.

Объектам авторского права правовая охрана предоставляется вне зависимости от достоинств или недостатков произведений. Суть и количество нарисованных объектов (в частности, дельфинов), их размеры, цвет, геометрическое расположение и т.д. для возникновения и защиты интеллектуальных прав значения не имеют. Важны только критерии предоставления результатам интеллектуальной деятельности правовой охраны.

Например, программа для ЭВМ охраняется как литературное произведение только в объективной форме листинга программного кода (при этом ее компиляция в машинный код, функционирование на технических средствах, отображение данных и выполнение команд, декомпиляция машинного кода обратно в программный являются техническими приемами перевода, адаптации, модификации в целях ее использования по назначению).

Аналогично, любое изображение будет признаваться объектом авторского права только исходя из объективной формы первоисточника. Все последующее будет считаться репродукцией в целях тиражирования и распространения и не может служить основанием признания интеллектуальной собственности.

Представленное истцом правовое заключение по «авторскому праву» не содержит существенных вопросов и ответов на них: во-первых — о признании существования самой интеллектуальной собственности, т.е. предоставления результатам интеллектуальной деятельности правовой охраны; во-вторых — если эти результаты интеллектуальной деятельности охраняются авторским правом (т.е. это могут подтвердить специалисты), то, на каком основании Иван Иванович этими результатами распоряжается (т.е. какое он лично имеет отношение к этим результатам интеллектуальной деятельности или к этой интеллектуальной собственности… как, когда, кем они созданы и не было ли при этом нарушения чужих интеллектуальных прав).

В стране распространена практика добровольной сертификации — это стало нормой добросовестного бизнеса и уважения к клиентам, поставщикам, партнерам, инвесторам. Нематериальные активы и интеллектуальная собственность получили надлежаще оформленные документы, подтверждающие наличие и использование интеллектуальной собственности без нарушения интеллектуальных прав: авторское свидетельство, сертификат признания интеллектуальной собственности, сертификат соответствия объектов и подтверждений интеллектуальной собственности, сертификат соответствия перехода имущественных интеллектуальных прав, сертификат соответствия лицензиата интеллектуальной собственности... — это не правоустанавливающие документы, однако в совокупности с отчетами об оценке соответствия, локальными нормативными актами правообладателей в части менеджмента интеллектуальной собственности и паспортами модификаций интеллектуальной собственности они являются «спасательным кругом».

По большому счету, в исковом заявлении по делу № А60-9932/2011 усматриваются признаки правонарушений, связанных с клеветой, введением в заблуждение, сговором, подлогом, недобросовестной конкуренцией, фиктивностью сделок, нарушением правовых норм гражданского оборота интеллектуальной собственности, применением льгот по НДС и начислением, уплатой налогов… со стороны истца.

Резюмируя, можно остановиться на том, что пока спорный объект не будет признан специалистами (не судом — суд только «взвешивает аргументы») как произведение: панно или рисунок или изображение в объективной форме согласно требований ГК РФ — любые утверждения о «интеллектуальной собственности» и требования о соблюдении имущественных интеллектуальных прав со стороны истца являются беспочвенными. Аналогично вопрос решается в отношении любых ноу-хау и произведений (включая диссертации соискателей ученой степени и публикации, отчеты НИОКР, программные средства и базы данных, разнообразные карты и чертежи, расчеты и рецептуры, архитектурные, дизайнерские, технологические, экономические проекты и другие РНТД).

 При необходимости доказательств по существу дела истец может обратиться к искусствоведам или экспертам по оценке соответствия, либо экспертиза для признания спорного объекта интеллектуальной собственностью и тождественности этого объекта с интеллектуальной собственностью, используемой ответчиком, может быть проведена по решению суда. Однако, признание судом исключительного права истца на спорный объект не гарантирует его оспаривания со стороны других лиц.

 ПОСЛЕСЛОВИЕ

 04.07.2011 в Арбитражном суде Свердловской обрасти состоялось очередное слушание дела № А60-9932/2011 — «разбор полетов» продолжается, но правосудие торжествует. Впервые главным аргументом в арбитражной практике стало соответствие стандартам серии «Интеллектуальная собственность и инновации»

Геннадий Фокин