Не все в Польше поминают Качиньского добрым словом

Краков – древняя столица Польши. У нас как-то не пишут, что когда поляки во главе с Лже-Дмитрием вошли в Москву, столицей Польши всё ещё был Краков.

И сейчас он является духовной столицей Польши, подобно тому, как Москва, начиная с Петра I и до 1918 г., не будучи официальной столицей, оставалась для России столицей духовной. Даже все послепетровские Романовы продолжали короноваться в Москве. В Кремле похоронено большинство русских царей.

То же самое относится и к Кракову. Там, в древнем королевском замке Вавеле, в соборе похоронены выдающиеся польские короли, выдающиеся политические деятели, полководцы и великие поэты, включая Адама Мицкевича.

Как известно, в Варшаве по настоянию брата-близнеца Качиньского, Ярослава, и дочери Марты при поддержке католической церкви было решено, что Качиньский будет похоронен также в Вавеле. Почему? Только потому, что он трагически погиб, заставив сентиментальных поляков забыть всё плохое, что он сделал.

Однако краковяне ревниво относятся к своим знаменательным местам. Стало известно, что уже 24 тысячи краковян в социальной сети «Facebook» выступают против захоронения Качиньского в Вавеле.

А позавчера состоялся митинг, в котором участвовало более 400 человек. Люди держали плакаты и выкрикивали лозунги, протестуя против захоронения Качиньского в Вавеле. Они кричали, что Качиньский ничего не сделал хорошего ни для Кракова, ни для Польши и не заслужил того, чтобы быть похороненным рядом с польскими национальными героями.

Дело тут не в эмоциях. Лех Качиньский стремился удерживать высокий рейтинг собственной персоны, а поэтому он занимался популизмом, перешёл на позицию агрессивного национализма и ненависти к России.

Он накладывал вето на все решения сейма, принятые по предложению премьер-министра Туска, его врага-либерала, и направленные на благо поляков. Партия Дональда Туска, как известно, победила на последних парламентских выборах, и Туск сменил брата Леха – Ярослава на посту премьер-министра.

Можно предполагать, что и погиб он, загубив ещё около сотни человек: весь цвет польского государства – министров, военачальников, высших священников и часть оппозиционных депутатов сейма, – потому, что настоял на посадке самолёта в Смоленске, несмотря на очень плохую погоду.

Это предположение имеет основание: во время агрессии Грузии против Южной Осетии в августе 2008 года он полетел самолётом в Тбилиси. Виду военных действий, в том числе и в воздухе, пилот отказался садиться в Тбилиси, а сел в Баку. Качинский грозил уволить пилота и отправился в Тбилиси автомобилем.

Возможно, и на этот раз он вынудил уже другого пилота садиться в Смоленске. Ему были слишком неприятны и Москва, и Минск, чтобы приземлиться в этих столицах, где неизбежно пришлось бы общаться с президентами этих стран.

Рвался он в Смоленск, скорее всего, еще и потому, что хотел перехватить лавры у Туска, который недавно встречался в Катыни с Путиным, установив с ним хорошие отношения, способствуя улучшению отношений между Россией и Польшей.

А в ноябре 2008 г. он поехал вместе с Саакашвили и без собственной охраны ночью инспектировать блокпосты на границу с Южной Осетией. Российские миротворцы обстреляли автомобиль президентов, и только каким-то чудом Качиньский и пожиратель галстуков Мишико уцелели.

В НАТО были шокированы выходкой пана президента. Если бы российские миротворцы случайно убили или ранили президента одной из стран НАТО, остальные страны этой организации, согласно их уставу, могли начать войну против России.

Рейтинг Качиньского последнее время стремительно падал, и две трети поляков говорили, что на следующих президентских выборах проголосуют за любого другого кандидата, лишь бы не допустить повторного избрания Качиньского.

Но, отправившись на тот свет, куда он за собою увлёк, к сожалению, почти сто человек, Качиньский, благодаря чувствительности поляков перед лицом трагедии, завоевал себе место в могиле рядом с могилами самых почитаемых людей Польши, и отрицательное отношение к нему многих поляков сменится светлой памятью о нём. Таковы парадоксы истории.

Роберт Крамолин