Плоть от плоти народная российская поли-милиция

О том, что милиция/полиция – плоть от плоти народа показывают даже названия отделений в Казани: «Дальнее», «Танкодром», «Эсперанто». Похоже на название зон на фене и на клички «синих» (типа местной приснопамятной группировки «Тяп-Ляп»). Просто придти работать в отделения с такими имена собственными – уже подвиг. Переломить себя и свою гордыню.

Вместе с тем скандал с «казанскими милиционерами» снова поставил перед россиянами вопрос: могут ли силовики ещё подняться на ступень по сравнению с обществом? Но пока ясно только одно – опуститься на ступень точно могут. Стратегия на будущее – удержаться бы им хоть на таком уровне. Приводимый в эти заведения контингент под стать названиям и окружающей действительности.

Личность покойного Назарова – лучшее тому доказательство. Субъект с 6 ходками на зону, с криминальным сознанием. Безусловно, жизнь даже такого человека – бесценна, но его личность хорошо показывает, в каких условиях приходится работать полиции. «С волками жить…» Но и в таких условиях милиция/полиция продолжает в целом оставаться лучше, чем оберегаемое ей общество.

Несложные подсчёты показывают, что это так и есть. Критикам нынешнего МВД надо для начала задать простой вопрос: А откуда импортировали таких злодеев в российскую милицию? С Луны или из африканской республики Чад (как это проделал у себя диктатор Ливии Каддафи)? Знаете ответ? А что же тогда за причины ответственны за программирование насилия в тех простых парнях из «Дальнего», позднее решившем податься в милиционеры? Ведь в подавляющем большинстве (исключаем небольшой процент насильников и злодеев, чьё поведение объясняется патологическими отклонениями организма) эти люди ещё недавно ходили среди назаровых, сидели с ними на лавке с ногами в одном дворе, и пили пиво. Да и сейчас, уже облачённые во власть, после снятия с себя форменной одежды они неотличимы от простых обывателей. Так же толпятся в «ашанах» и паркуются на газонах.





Начнем с того, что в среде милиции число преступлений в разы меньше, чем среди остальных граждан. К примеру, в 2009 году правоохранители совершили 5 тысяч преступлений. Это на 1,5 млн. милиционеров. Или 1 преступление на 300 человек. В том же году на 142 млн. россиян случилось 3 млн. преступлений – или 1 преступление на 47 человек.

Получается, среднестатистический милиционер примерно в 7 раз менее криминален, чем среднестатистический гражданин. Даже в антимилицейском докладе правозащитников, рисующем ужасы отечественной правоохранительной системы, его составители горько признают: «Фактически в России продолжает воспроизводиться замкнутый круг насилия: власть – семья – власть.

В результате всей нашей историей – столетиями тоталитарной российской власти и десятилетиями тоталитарно-репрессивной советской власти – сформирована критическая для менталитета нации социальная модель, когда жестокость и бесчеловечность как норма властью не только задаются и поддерживаются, но и трактуются как необходимая сила власти в силу национальной традиции».

Николай Ковалёв, бывший глава ФСБ, в своей статье «Момент истины для реформы. Об ошибках в системе и системных ошибках» признаётся: «На протяжении последних двадцати лет мы не отбирали, а набирали для службы сотрудников. Зачастую не лучших из лучших, а лучших из худших! Тех, кто хочет, а не тех, кто нужен. И заместитель министра внутренних дел, выступавший на Комитете по безопасности Госдумы 16 марта 2012 года, хоть и с оговорками, но признал, что около 30 процентов кандидатов шли в милицию для решения своих личных меркантильных, зачастую преступных по сути задач.

Причины такого положения известны. Отсутствие престижа службы, малая зарплата, большой по продолжительности и интенсивности рабочий день, негативное отношение к милиции самих граждан, не говоря об отношении отдельных милицейских начальников к подчинённым. И многие из поступающих в милицию зачатую предполагали, что, одевая погоны, они становятся для граждан страны не стражами закона, а потенциальными оборотнями в погонах».






Да, можно сейчас отправить в отставку Нургалиева (по иронии судьбы – тоже татарина, как и большинство задержанных в ОВД «Дальнее»). Но что это даст при сохраняющемся менталитете правоохранителей? Как отправить в отставку минимум те 30% полицейских? Точнее, более важно – как набрать новых, которые будут вызывать доверие?

Есть ряд мер. Среди них одна неожиданная, по поводу состава аттестационной комиссии. В 1990-х в их состав входили правозащитники, бывшие диссиденты. К примеру, в своё время милиционеров аттестовывали священник Глеб Якунин и Сергей Адамович Ковалёв. Почему бы и сегодня в состав таких комиссий не ввести правозащитников? Да хоть тех же Якунина и Ковалёва, и ещё десятки достойных людей!?

Начатую реформу МВД надо доводить до конца. Возможно, инцидент в Казани не только убыстрит её, но и задаст новые параметры. Среди них – уже оглашённые Нургалиевым и главой МВД Татарстана Асгатом Сафаровым меры: прозрачные перегородки в отделениях, видеонаблюдение, комплексы медицинского тестирования. Но что может «поправить» низшие страты россиян, где и наблюдается наибольшая концентрация насилия?

Нормальная работа, возможность получать образование, увеличение мобильности населения (позволяющая им уезжать из депрессивных, пропитанных безысходностью территорий), социальные гарантии. Из этих людей потом и формировать полицию. «Другой полиции у меня для вас не будет».