«Для казны весьма выгодно»

Как Екатерина II винокурение развивала

С 1 января текущего года вступил в силу новый закон о государственном регулировании производства алкогольной продукции, прежде всего водки. Правительство заинтересовано в создании цивилизованного рынка алкогольной продукции, в выработке правил взаимоотношений с частными производителями спиртного, в борьбе с поставщиками контрафактной продукции. Характерно, что в России эти проблемы не теряют своей злободневности уже несколько веков, но правительству так и не удается найти способы их эффективного решения. Может быть, не стоит заново «изобретать велосипед», а следует повнимательнее присмотреться к историческому опыту?

«Знатное» производство
Винокурение – так до 1917 года называли производство водки – было одной из самых популярных отраслей предпринимательства в Российской империи. И хотя с середины XV века, когда появилось «хлебное вино», и до начала XX века правила игры на этом рынке неоднократно менялись, неизменным оставался государственный контроль над производителями и продавцами спиртного. Правительство в большей степени заботила продажа водки, так как питейный сбор составлял важнейшую часть государственных доходов, и именно поэтому государство было напрямую заинтересовано в аккуратной поставке вина для казенной продажи.

Однако не стоит путать производство и продажу спиртного. Законодательство, регулировавшее эти сферы, было различным. Если формы государственной регалии на продажу водки варьировались от откупной и акцизной систем до винной монополии, то винокурение на протяжении более чем столетия – с 1754 по 1863 год – было дворянской монополией. При этом сохранялось небольшое количество казенных заводов как страховка на случай возникновения форс-мажорных обстоятельств. Напомним, что до середины XVIII века производить водку для поставок в казну могли представители и других сословий, прежде всего купцы.

Решение о закрытии купеческих заводов и введении дворянской монополии на винокурение, несомненно, было принято благодаря мощному давлению со стороны дворян, занимавших высокие должности в системе государственной власти и в то же время владевших винокуренными заводами. Винными подрядчиками были сенаторы П. Шувалов, А. Нарышкин, И. Трубецкой, А. Голицын, президент Камер-коллегии М. Шаховской и другие «знатные персоны». Мало того что число производителей было невелико, так они смогли еще и заключить контракты на поставку казне водки на длительный срок – 10 лет.

Правда, не все высокопоставленные чиновники считали, что дворянская монополия на винокурение приносит пользу государству. В 1760 году конференц-секретарь Д. Волков отмечал, что Россия должна активизировать поставки хлеба за границу, а не весь «свой хлеб на одном вине пропивать». Кроме того, Волков обращал внимание на то, что из-за деятельности винных и других заводов в некоторых местностях, «где непроходимые леса были, степь стала», что «мачтовые деревья употребляются на курение вина».

В то же время решение о ликвидации купеческих заводов привело к попыткам купечества при помощи различных методов, порой незаконных, сохранить возможность производства «хлебного вина». Достаточно часто купцы оформляли свои предприятия на имя знакомого помещика. Не случайно уже меньше чем через год Сенат опубликовал указ «О воспрещении людям, не имеющим права учреждать винокуренные заводы, владеть таковыми под чужими именами». Попытки же купечества использовать легальные возможности были безрезультатными, так как дворянство в ходе принятия основополагающих решений постоянно использовало свое политическое и административное влияние на императрицу и правительство.

Фактически после «раскрепощения» дворян в 1762 году – освобождения их от обязательной службы – помещикам были предоставлены широкие возможности для получения сверхвысоких доходов. Ведь сырье – хлеб, дрова, а также рабочую силу – крепостных крестьян – помещик имел в своем хозяйстве. Закупая вино по твердым, заранее оговоренным ценам, государство освободило производителей от поиска покупателей, гарантируя сбыт продукции. Чтобы начать винокурение, не требовалось много денежных средств, так как оборудование завода и технология производства были делом несложным. Не пропадали и отходы, отправлявшиеся на корм скоту, продажа которого приносила дополнительную прибыль. Кроме того, навоз, вывозившийся со скотных дворов на поля, повышал плодородие почвы. Не случайно, по подсчетам некоторых современников, доходы от винокурения в тот период могли превышать 300%.

«К пользе не токмо малого числа»
Екатерина II, вступившая на трон в 1762 году, была ярой противницей частных монополий. Сословную дворянскую монополию на винокурение она, правда, тронуть не решилась, прекрасно осознавая, как печально это может для нее закончиться. Чтобы показать свою непредвзятость, императрица, как это часто бывает в нашей стране, решение актуальной проблемы возложила на специально созданную комиссию, которая была учреждена в 1764 году и называлась «Комиссия для рассмотрения о государственных соляных и винных сборах». Комиссия подготовила для Екатерины II доклад, основные положения которого сводились к следующему. Десятилетняя поставка, которая была отдана без торгов в 1755 году на целые губернии, послужила «к пользе токмо малого числа» дворян, являвшихся владельцами крупных заводов. Мелкопоместные же дворяне «от винокурения весьма начали удалятца». Подъем закупочных цен на вино, уменьшивший прибыль казны, прямо связан с уничтожением купеческих заводов, поскольку «низкая, но для казны весьма выгодная... цена купечеством сохранялась». Дворяне, не имея «ни времени, ни способов» заниматься откупами, «перепустили оные... за некоторый платеж купечеству». 

К лету 1765 года комиссия подготовила проект Устава о винокурении, в котором были предусмотрены определенные меры для исправления сложившейся ситуации. 9 августа того же года этот закон был подписан Екатериной II. 

Устав о винокурении начинался с категорического заявления: «Вино курить дозволяется всем дворянам и их фамилиям, а прочим никому». Устанавливались достаточно жесткие рамки производства водки, начиная с порядка заключения договоров на поставку и до требования присутствия хозяина на заводе. Изготовление вина для поставки в казну по контрактам, которые теперь заключались на четыре года, могло производиться только в собственных имениях и не более определенного договором количества.

Процедура приема вина от подрядчиков в казну также строго регламентировалась. Деньги из казны за поставленное вино должны были выдаваться в течение двух недель. Предусматривалось даже, какими монетами должно расплачиваться с подрядчиками государство.

В случае невыполнения обязательств в положенный срок, подрядчик должен был стараться поставить вино как можно быстрее, «не чиня никаких отговорок». Если в течение этого времени казна не понесла потерь, поставщик избегал наказания. Если по вине подрядчика на питейных дворах случались «простойные дни», то весь убыток «без упущения» взыскивался с него. 

Исполнение обязательств по контракту в XVIII веке гарантировалось через поручительство, другой формой обеспечения был залог. С 1774 года залог стал равен одной трети от общей суммы контракта, в залог принимались винокуренные заводы, крепостные крестьяне и деньги.

За незаконное производство и продажу водки предусматривались строгие наказания. Для дворян – лишение чинов и права винокурения, при повторении – конфискация движимого и недвижимого имущества и ссылка на поселение. Для крестьян – штраф всему селению по принципу круговой поруки, непосредственный же виновник подвергался отдельному крупному денежному штрафу. Для дворовых людей и приказчиков – отдача в солдаты или ссылка в Оренбург. Для купцов – исключение из гильдии и ссылка на горные заводы.

Именно Устав о винокурении на протяжении почти 100 лет определял развитие винокуренного производства. Позднее в законодательство вносились лишь отдельные изменения и уточнения. С точки зрения взаимоотношений производителей спиртного и чиновников интересен указ Екатерины II

«О производстве торгов на подряды». Императрица выделила несколько правил, которых обязаны придерживаться чиновники. Во-первых, стараться заключать контракты с местными поставщиками. Во-вторых, отдавать подряды разным лицам. В-третьих, в случае превышения контрактной суммы (10 тыс. рублей) условия договора должны утверждаться в Сенате. В-четвертых, конфликтные ситуации лучше разрешать на местах, не доводя их до Сената. И, наконец, доверие к подрядчикам должно основываться на размерах их недвижимого имущества и капиталов, которые они должны объявлять. В этом указе в полной мере проявилось отношение Екатерины II к условиям, на которых казна должна заключать договоры на поставку с частными лицами. Здесь и отрицание монополизма, и забота о сокращении расходов, и обеспечение безопасности государственных интересов.

Экстраординарные меры
При проведении в жизнь Устава о винокурении правительство столкнулось с определенными трудностями. Главная проблема, которую пришлось решать правительству, – это резкое повышение цен на зерно в 1765–1767 годах и, как следствие, отказ подрядчиков от поставки вина в казну. Поскольку некоторые поставщики использовали для производства вина не только свое, но и покупное зерно, а поставка в казну велась по фиксированным ценам, их положение сильно осложнилось. Екатерина II разрешила Сенату в 1766 году прибавить к старой цене по 5 копеек за ведро вина. Но это не смогло принципиально изменить ситуацию.

Сложившееся положение сильно беспокоило правительство, так как грозило государству большими финансовыми потерями. Екатерина II и ее правительство начинают действовать сразу в нескольких направлениях. Во-первых, принимаются жесткие меры к «отказникам», вплоть до конфискации имений, которые в основном и были заложены в качестве обеспечения выполнения контрактов. Во-вторых, создается секретная комиссия Я. Брюса, получившая широкие полномочия по закупке вина в любой местности и по свободной рыночной цене. В-третьих, принимается решение о строительстве казенных винокуренных заводов. Такие разносторонние меры способствовали достаточно быстрому преодолению кризиса, но, с другой стороны, появление казенных заводов способствовало возникновению многочисленных конфликтных ситуаций между государственными и частными предприятиями.

И впоследствии правительству неоднократно приходилось решать проблему минимизации бюджетных потерь. После того как в 1775 году была разбита крестьянская армия Е. Пугачева, в органы местной и центральной власти начали поступать прошения о прекращении контракта от подрядчиков, чьи заводы были разрушены крестьянами. Дворяне просили денежные субсидии для восстановления производства, но максимум на что соглашалось правительство – это отсрочка выполнения контракта.

Закономерный рост
Стремление Екатерины II ограничить монополизм крупных и поддержать мелких производителей принесло свои плоды. Если в 1753 году в великороссийских губерниях насчитывалось 264 помещичьих винокуренных завода, наибольшее количество которых располагалось в Белгородской, Казанской, Московской и Нижегородской губерниях, то в 1799-м в стране действовало уже 864 предприятия, продукция которых отправлялась в казну. Среди них было 245 мелких заводов, 404 средних и 215 крупных. Наибольшее количество винокуренных заведений – 350 – находилось в Центрально-Черноземном районе.

Таким образом, в течение второй половины XVIII века проводимая правительством политика поддержки мелких поставщиков и привлечения к подрядам как можно большего числа помещиков обеспечила значительный рост числа производителей. В то же время законы экономического развития, несмотря на принимавшиеся административные меры, способствовали концентрации производства, и удельный вес крупных заводчиков увеличивался.

Остается надеяться, что при выработке современной государственной политики по развитию винно-водочной промышленности, налаживанию взаимовыгодных отношений между государством и частными производителями алкогольной продукции и пресечению ее незаконного оборота российское правительство учтет опыт своих предшественников.

Юрий ГОЛИЦЫН, 
руководитель Историко-информационного центра ММВБ, кандидат исторических наук