Радослав Сикорски: Польша пережила трагедию, но государство функционирует нормально

Министр иностранных дел Польши Радослав Сикорски в интервью телеканалу RT рассказал о влиянии трагедии под Смоленском на внешнюю политики Польши, развитии отношений с Россией и о размещении американской системы ПРО.  

Очевидно, что трагедия, произошедшая недалеко от Смоленска, серьезно повлияла на политическую ситуацию в Польше. Как она повлияла на вектор варшавской внешней политики?  

 - Мы по-прежнему скорбим и пока не совсем готовы вернуться к политическим делам. Но мы надеемся, что тот факт, что премьер министр Путин и президент Медведев прореагировали на катастрофу и трагедию так остро, дает нам возможность надеяться на то, что это усилит и без того многообещающее взаимное желание улучшить наши отношения. Тот факт, что премьер министр Путин приехал в Катынь, ощутил на себе ужас этого места и выразил свои соболезнования, мы чувствуем, что это повлияло на него, когда он узнал о второй трагедии под Смоленском. И мы надеемся, что это повлечет за собой практические действия.  

Большая часть политической элиты страны погибла в этой авиакатастрофе вместе с Лехом Качиньским и его супругой. Многие аналитики считают, что Польше потребуется очень много времени на то, чтобы вернуться к нормальной жизни после такой потери. Как Вы считаете, это действительно так?  

 - Это преувеличение говорить, что вся польская элита погибла. Много очень важных людей погибли; я знал почти всех в этом самолете. К примеру, я знал стюардессу – она летела со мной днем ранее в Норвегию. Начальник генерального штаба был назначен по моей рекомендации, когда я работал Министром обороны. Мы потеряли нескольких заместителей министров; это были люди, которые были крепкой опорой государства. Они готовили решения, которые мы, министры, озвучивали. Самые большие потери понес парламент и военное командование. Главы всех военных ведомств были на борту, и вы можете себе представить почему: они хотели почтить память польских офицеров, убитых  НКВД в 1940 году; они чувствовали, что они в долгу перед ними. Мы потеряли 18 членов парламента, включая заместителей председателей верхней и нижней палат. Но, несмотря на все это, польское государство действовало слажено. Мне пришлось выполнить незавидную задачу: информировать премьер министра о катастрофе и сообщить спикеру парламента о том, что он выступает в качестве главы государства.  Я также связался с лидером оппозиции, братом погибшего президента, и сообщил о случившемся. Правительство выполнило свои функции, так что я думаю, что скорее даже наоборот: несмотря на трагедию, Польша функционирует нормально.  

Последний президент Лех Качиньский был известен благодаря проамериканской и анти-российской политике.  Премьер министр Дональд Туск, напротив, много делал для укрепления связей между Варшавой и Москвой. Однако перед визитом Леха Качиньского в Катынь многие говорили, что именно этот визит мог бы помочь растопить лед. Как Вы думаете, это действительно так?

 - Я был политическим соперником президента Качиньского, но я думаю, что если бы вы прочитали речь, которую он приготовил для участия в юбилейной церемонии в Катыни, вы бы прочитали в ней предложение наладить отношения с Россией. Но именно он установил высокую планку того, что должна была сделать Россия, и вполне справедливо; он хотел, чтобы российская сторона предъявила документы, раскрыла всю правду о массовых убийствах, а также осознала их последствия. Но я думаю, что он был впечатлен встречей с премьер министров в Катыни за три дня до этого, и что он был готов пойти в том же направлении. Премьер министр Путин приехал в Гданьск на годовщину начала Второй мировой войны первого сентября; это был первый шаг навстречу. И мы ценим тот факт, что он был первым российским лидером, который приехал в Катынь. Я думаю, что он был тронут тем, что он там увидел, и речью нашего премьер министра, который рассказал о надеждах и мечтах единственной убитой в Катыни женщины. Он также сказал, что черепа офицеров требуют примирения Польши и России.  

Очевидно, что вопрос о массовых убийствах в Катыни был одним из ключевых камней преткновения в отношениях Варшавы и Москвы. Как Вы считаете, он по-прежнему остается среди вопросов для обсуждения, одной из проблем в становлении отношений между двумя странами? Какие еще остаются препятствия, если они, конечно, есть, в отношениях России и Польши?  

 - Наши отношения улучшились. На прошлой неделе господин Лавров и я подписали письмо в Еврокомиссию о разрешении на свободу безвизового въезда из Калининградской области в Польшу. Мы сейчас обсуждаем это соглашение. Ранее мы подписали соглашение по реке Висле: о свободе перевозок по бассейну Вислы. Мы сняли наши возражения против того, чтобы Россия вела переговоры с Евросоюзом по поводу договора об ассоциативном членстве; Россия в свою очередь отменила эмбарго на импорт польских продуктов. Таким образом, хорошие события происходили и до этого, а теперь, когда Россия почувствовала нашу боль в связи с Катынью, я считаю, что мы уже совершили прорыв в эмоциональном плане, теперь нам нужен прорыв в политических отношениях. Нужно быть реалистами: у нас есть общие интересы, у нас есть интересы, которые несовместимы. Учитывая эти различия, у нас могут быть хорошие отношения или плохие. Мы предпочитаем хорошие.  

Лех Качиньский был известен своей жесткой позицией относительно взаимодействия с ЕС. В особенности в том плане, что Польша была одной из стран, препятствовавших подписанию Европейской конституции. Сейчас, когда, очевидно, новый президент приходит к власти, какими будут отношения Варшавы и Брюсселя?

  - Президент Качиньский подписал Лиссабонский договор, и Польша теперь серьезный игрок в Евросоюзе. К примеру, мы имели большое влияние на то, как решился вопрос о климатическом энергетическом пакете, что звучит немного непонятно, однако, это очень важно, так как позволило сэкономить десятки миллиардов евро. И Польша собирается президентствовать в ЕС в следующем году. Знаете, ЕС – это организация сделанная людьми, политиками. И она может быть подвержена критике. В каждой европейской стране ведутся оживленные дебаты относительно того, как велико должно быть федеральное влияние, и какие вопросы следует оставить на усмотрение суверенных государств. Это законно обсуждать такие вопросы. Но еще нужно посмотреть, кто победит  на президентских выборах. Кандидат от моей партии пока что в фаворитах. И затем, да, вы можете ожидать, что Польша станет еще более про-европейской.  

 Господин Министр, Вы давали RT интервью в июне прошлого года. В то время вопрос размещения американской системы ПРО все еще горячо обсуждался. Сейчас мы знаем, что Вашингтон изменил свои планы и решил заменить ее, построив зенитно-ракетные комплексы «Пэтриот» в Чешской Республике и Польше. Как Вы считаете, это в корне изменит существующую ситуацию или это тот же самый план с новым названием?

  - Не стоит путать два разных вопроса. Первое – это то, что Соединенные Штаты приняли решение построить другой тип систем ПРО. И планы эти остаются в силе. Мы провели переговоры по новому соглашению, и это произойдет, правда с задержкой. В 2015 г. только начнется строительство, а работать система сможет начать в 2018 г. – с другим видом ракет. Зенитно-ракетный комплекс «Пэтриот» представляет собой очень компактную тактическую систему противоракетной обороны и не имеет ничего общего с глобальными системами ПРО. И в данном случае мы выступаем в качестве союзников: мы просто помогаем друг другу. Россия разместила 300 ракет на нашей границе с Беларусью  в рамках систем ПРО, мы же закупили наши F-16 и «Пэтриоты», но в меньших количествах и только с целью плановой замены старых – и изначально они были закуплены в целях обучения. Как я уже говорил, это исключительно системы обороны, и не должны вызывать беспокойство ни у кого.  

Мы знаем, что американские системы ПРО «Пэтриот» первой линии должны были быть размещены в Польше в апреле, но как Вы думаете, ожидается ли какая-либо задержка в связи с трагедией, произошедшей в российском городе Смоленске?  

 - Уверен, что этого не произойдет. Я думаю, что размещения ракет можно ожидать в течение нескольких недель. Как я уже говорил, ракеты такого типа уже размещены в нескольких странах – в Германии, Турции, по всему миру. В Японии тоже размещено несколько «патриотов». Соседям Польши не стоит об этом волноваться.  

 В прошлом году, когда Россия и Белоруссия проводили совместные военные учения, некоторые СМИ сообщили о том, что Вы попросили Вашингтон увеличить военное присутствие в Польше на случай агрессии со стороны России. Вы по-прежнему считаете, что подобное может произойти? Если да, то как Вы оцениваете вероятность таких событий?  

- Я был рад получить извинения от агентства ИТАР-ТАСС за неверное цитирование моих слов. Я не делал подобных заявлений по этому вопросу. Генеральный секретарь НАТО действительно сказал, что учения «не помогли», в том смысле, что они не помогли укрепить доверие между Россией и НАТО, так как проходили на границе входящего в НАТО государства. Я считаю, что нам нужен новый дипломатический механизм, после того как Россия вышла из ОДКБ. Режим, направленный на укрепление доверия в военной сфере, чтобы маневры в какой-либо стране не были сюрпризом для её соседей. Мы – соседи. Мы работаем над улучшением наших отношений, например мы готовы предоставить России полные права на инспекцию предлагаемых к постройке ракетных баз США. Я считаю, что мы должны стремиться прийти к обоюдному пониманию в военной сфере, чтобы подобные учения перестали кого-то тревожить.