«Вместе мы создадим больше, чем порознь» 

Энергетическая безопасность глазами заместителя генерального директора французского концерна «ГДФ СЮЭЗ» Жана-Мари Доже 

Последние новости с энергофронтов напоминают фронтовые сводки: цены на топливо падают, производство его сокращается, рынок трясет. Надолго ли все это? Ведь энергетика – основа развития любой страны, мира в целом. Известно, что на 65% нынешние энергоресурсы – это нефть и газ. Считается, что, к примеру, запасы нефти планеты уже исчерпаны наполовину, их хватит с трудом еще на 50 лет. С газом дела получше. Так что все мы пока зависим от них, а дальше – больше. Отсюда важность для каждой страны и мира в целом жить в условиях энергетической безопасности. Именно о ней наш разговор со знатоком этой тематики, заместителем генерального директора одного из крупнейших французских энергоконцернов «ГДФ СЮЭЗ» Жаном-Мари Доже.

– Какой смысл вы вкладываете в понятие «энергетическая безопасность»? 

– Оно многогранное, вбирает в себя множество аспектов. Первый – это финансовая сторона дела. Мировые потребности в энергии, рост населения планеты, стремление людей повсюду к лучшим жизненным условиям заставляют аналитиков приходить к следующему выводу: спрос на энергию будут постоянно увеличиваться. Причем убыстряющимися темпами. По прогнозам Международного энергетического агентства, в перспективе 2030 года энергетикам мира надо будет инвестировать 26 триллионов долларов в свой сектор, и в первую очередь в производство нефти, природного газа, электричества и угля.

Как мне кажется, этот глобальный вызов не оказался под вопросом и при нынешнем кризисе. Да, мировая экономика сейчас переживает не лучшие времена. На какое-то время из-за них спрос на энергоресурсы слегка уменьшится. Но в дальнесрочной перспективе он снова властно заявит о себе. В этом нет никакого сомнения. Возьмите хотя бы такие динамично развивающиеся страны, как Китай, Индия, Бразилия. Им не обойтись без энергетики, и уже одно это ставит перед всеми индустриальные задачи огромной значимости. Если мы не найдем возможность сделать необходимые капиталовложения в производство электроэнергии, нефти, газа, то произойдет мировое торможение с непредсказуемыми последствиями. 

На второе место я поставил бы политический аспект энергетической безопасности. Энергоресурсы разбросаны по всему свету, их рынок – вся планета. Растет взаимозависимость между странами-производителями и странами-потребителями, встают вопросы транзита нефте- и газопроводов через третьи страны, безопасности морских путей – наглядный тому пример недавний захват сомалийскими пиратами саудовского супертанкера с 2 миллионами баррелей нефти на борту. Геополитика и раньше играла важную роль в энергетических делах, а теперь она все больше выходит на первый план. От нее ни в коем случае нельзя отворачиваться. Этими вопросами надо заниматься вплотную. 

Мы в компании это аспект никогда не упускаем из виду, и, исходя из этого, выстраиваем отношения с нашими зарубежными партнерами. 

– Не кажется ли вам, что сейчас энергетическая безопасность в большей мере, чем раньше, ставит на повестку проблемы рачительно обращения с энергией, ее наиболее эффективного использования?

– Это еще один немаловажный фактор. Мне представляется, что мировая экономика в конце прошлого века переступила в своем развитии некий рубеж, и энергия стала стоить все дороже. Должен отметить: это не обязательно новость со знаком «минус». В первую очередь, для стран-производителей. Но и для человечества в целом, ибо, как я уже отметил, потребности в инвестициях в нашем секторе – огромные, а возросшие цены – один из источников этих инвестиций. Наряду с этим сейчас мы столкнулись с другим явлением.

Это «скачущие» цены. Современная экономика может функционировать при вздорожавшей энергии, но для фигурантов нашего рынка, как частных компаний, какой является «ГДФ СЮЭЗ» или полугосударственных, к примеру, «Газпрома», трудно в подобных условиях проводить инвестиционную политику по всей производственной цепочке. Как это делать на долгосрочной основе, если стоимость барреля нефти в течение двух месяцев сократилась на 300%? 

– Это новое явление, не так ли? 

– Оно возникло с расширением энергетического рынка. Надо предпринять меры для стабилизации рынков. Это неотложная задача, которая касается всех нас. Если не сделаем, то энергетика не будет в состоянии нормально развиваться и отвечать на запросы завтрашнего дня. Снижение цен на энергоносители – палка о двух концах. От этого, конечно, могут выиграть потребители, но, скажите, что делать стране-производителю, если баррель опустится до 25 долларов? Ее экономика наверняка пострадает – так или иначе отразится на производстве, а далее и на покупателях. В любом случае, мы знаем, что развитие происходит циклично, а поэтому надо думать о том, что может произойти завтра, принимать в расчет интересы партнеров. 

– Нам, наверное, не обойтись без разговора о безопасности как предложения энергоносителей, так и спроса, а также о параметрах долгосрочности при заключении контрактов на рынке природного газа, особенно, в Европе…

– На нашем континенте, кстати, в отличие от Америки, мы по-прежнему привержены долгосрочным контрактам. Действительно, мы считаем, что они крайне важны для нормального функционирования газового рынка. Ведь такие соглашения являются своего рода гарантией капиталовложений, которые страны-производители делают в разработку новых месторождений, обновление инфраструктур. «Газпром», к примеру, нуждается в долгосрочных контрактах, чтобы обезопасить инвестиции, связанные со Штокмановским проектом. 

Это с одной стороны. А с другой – предприятия, которые закупают газ, занимаются его распределением, доводят до конечного потребителя, должны быть уверены в стабильности и своевременности поставок. К тому же надо иметь в виду следующее: долгосрочные контракты исполняют на рынке еще и регулирующую роль, роль его стабилизаторов. 

– В Европе сейчас много говорят о диверсификации. При этом имеется в виду не только разные источники поступления углеводородов, но и пути их доставки.

– Это другая сторона энергетической безопасности. Принцип долгосрочности предполагает определенные риски: ведь трудно предположить, что может произойти в мире, той или иной стране-производителе через год, два и далее. С тем, чтобы обезопасить себя с этой стороны, единственным ответом может быть только диверсификация. В первую очередь самих источников энергии – атомной, нефти, газа и так далее. В нашей компании, к примеру, только по части производства электроэнергии задействованы такие направления как электростанции, работающие на природном газе (их, кстати, половина от общего числа), ядерные, угольные, ГЭС. Что касается природного газа, то разнообразие путей его доставки, конечно, для нас также крайне важно. 

Если говорить о российских газопроводах, то должен сказать, что мы ждем с нетерпением пуска в эксплуатацию «Северного потока». Ибо он усилит энергетическую безопасность и тех, кто приобретает газ в Европе, и тех, кто его производит в России. 

– Вокруг этого проекта было наломано немало полемический копий особенно в странах, которых «Северный поток» обойдет стороной… 

– Появление новых путей доставки – в корне явление положительное. Этот проект поначалу многие восприняли как чисто российско-немецкое дело. Судя по всему, тогда надо было объяснить, что он – в интересах, как России, так и Европы в целом. В этом случае реакция, возможно, была бы иной. 

– Я знаю, что «ГДФ СЮЭЗ» активно работает на рынке сжиженного природного газа (СПГ). Возможность доставлять газ в таком виде практически в любую точку мира и получать его из мест, которым недоступны газопроводы, не является ли еще одной стороной энергобезопасности? 

– Еще до слияния с компанией «СЮЭЗ», как «Газ де Франс», так и «СЮЭЗ» уделяли СПГ самое пристальное внимание. После того как летом этого года образовалась новая группа «ГДФ СЮЭЗ», мы стали одним из мировых лидеров рынка СПГ особенно в бассейне Атлантического океана. Помимо Европы наши центры расположены на побережье США, в Индии и вскоре в Чили и Сингапуре. Мы также получаем СПГ из Карибского региона, Нигерии, Алжира, Египта. Рынок сжиженного природного газа развивается с большой скоростью из-за своей гибкости и мобильности. Благодаря ему мы имеем необходимые дополнительные объемы газа, можем прокладывать мостики между ранее не связанными рынками, и, что немаловажно, укрепляем нашу энергетическую безопасность. 

К тому же СПГ мог бы стать одним из направлений партнерских отношений с Россией, в частности, в области промышленного сотрудничества в рамках терминала «Рабаска» в Канаде. Мы также осуществили ряд компенсационных операций, когда предоставляли Газпрому некоторые объемы СПГ взамен объемов природного газа. И, наконец, мы ведем переговоры с тем, чтобы наладить кооперацию по доставке и продаже на американском и европейском рынках российского СПГ: он будет производиться после реализации Штокмановского проекта. 

Наши контакты с Россией происходят и по другим направлениям. К примеру, в сфере энергосбережения. Я знаю, что президент Дмитрий Медведев назвал эту тематику одной из приоритетных для вашей страны. Мы сейчас обсуждаем с Газпромом те области, где можно было бы использовать накопленной в нашей компании опыт энергетической эффективности. Мы уже начали работать по этой тематике с некоторыми российскими регионами, в частности, в Югре, в Ханты-Мансийске.

– Как вам видится в более широком плане энергодиалог между Россией и Европой? Некоторые политики и эксперты предлагают превратить евроазиатского пространство между Атлантикой и Владивостоком в зону интенсивного сотрудничества в области энергетики.

– Вместе мы можем создать куда больше богатств, чем порознь. Как только мы осознаем нашу обоюдную взаимозависимость и поймем, что она есть явление положительное, то нам будет по плечу эта задача.

Автор: Вячеслав ПРОКОФЬЕВ