Дальний Восток – дело тонкое

Беседа с губернатором Хабаровского края Виктором Ишаевым

В текущем году наш журнал неоднократно обращался к проблемам Дальнего Востока – не из любви к экзотике, а потому что там, на самом краю нашей земли, экономические и социальные проблемы России выглядят особенно выпукло и зримо. Дело, конечно же, не только и не столько в климате, в огромных расстояниях, отделивших край от остальной России, в соседстве с бурно развивающимся соседом – Китаем… А в чем же тогда? Ответ на этот вопрос мы постарались найти в разговоре с губернатором Хабаровского края Виктором ИШАЕВЫМ. 

Но прежде несколько слов о моем собеседнике. Бессменный вот уже на протяжении 17 лет глава Хабаровского края – безусловно, один из самых авторитетных российских руководителей. Едва ли этот факт можно объяснить только долгожительством во власти. Хотя пережитые вместе с земляками-дальневосточниками и лихолетье начала 1990-х, когда города замерзали из-за угасающей ТЭЦ, а хлеба в краевом центре оставалось на три дня, и кризис 1998-го, когда только-только встающая на ноги экономика края вновь покатилась под откос, и трудное регулирование соседских отношений с великим китайским соседом – все эти и многие другие, ежедневно возникающие проблемы давно уже дали ответ на простой вопрос, возникающий, будто нимб, над каждым большим начальником: тянет – не тянет? 

Ишаев – тянет. Тянет тяжеленный воз все эти годы. Тянет без искательных интонаций в разговоре с Москвой, без излишней телевизионной шумихи, которой некоторые государевы слуги нынче сопровождают каждый свой чих. Но и записывать Виктора Ивановича в «крепкие хозяйственники», предпочитающие не высовываться, живущие от одного отопительного сезона до другого и видящие в этом свое предназначение, было бы большой ошибкой и несправедливостью. Ишаев как раз из тех не очень многих в стране региональных руководителей, кто соответствует и званию, и сути своей должности: государственный деятель.

Думается, неслучайно именно ему, хабаровскому губернатору, только заступивший на свой первый президентский срок Владимир Путин поручил возглавить рабочую группу по выработке стратегии развития государства на долгосрочную перспективу. Было это восемь лет назад. 
Документ вышел – просто песня: «Концепция стратегического развития России до 2010 года». И сегодня в нем трудно найти устаревшие мысли или слова. Многие (если не все) его тезисы вошли потом в президентские послания и программные правительственные постановления, в лозунги (скажем, насчет удвоения ВВП) и национальные проекты. Но, странное дело, сегодня «Концепция», которую готовили Виктор Ишаев с коллегами, воспринимается с усталой снисходительностью, будто юношеский дневник, где созидательные порывы еще не столкнулись с тусклой и суровой действительностью. А может, просто на фоне набирающего силу кризиса трудно всерьез воспринимать планы «поступательного и динамичного экономического развития» и «формирования, укрепления и расширения среднего класса»…

– Кстати, о кризисе: вы сами-то, Виктор Иванович, как спасаете свои личные сбережения, во что их вложили? 

– Вот они, здесь мои сбережения, на этих двух банковских карточках, куда зачисляется моя зарплата. Банки российские, надежные, если, конечно, сегодня банки могут быть надежными. А суммы не те, из-за которых стоит очень переживать и не спать ночами. Знаете известную мудрость: нет больших денег – нет больших проблем? 

– Ну, думаю, к региону эта мудрость никакого отношения не имеет. Насколько ощутили жители вашего региона последствия финансового упадка? Как чувствуют себя, не осаждают ли банки, не закупают соль и спички? 

– Нет, ничего подобного нет, на нас финансовый кризис не имеет такого фатального влияния. Сегодня все-таки не 1998 год, когда государство чувствовало себя перед дефолтом как кролик перед удавом, не имея никакой возможности защитить экономику и людей. Сейчас такие возможности есть, и они используются. Да и потом, все-таки мы работали это десятилетие, кое-что сделали для укрепления экономики, для социального оздоровления, так что все это должно держать регион на плаву. 

Но и преуменьшать угрозу нельзя. Мы уже вовсю сталкиваемся с проблемами, связанными с неплатежами, с нехваткой кредитования, с сокращениями производства в ряде отраслей – все это бьет в первую очередь по реальному сектору экономики. Ясно, что это проблемы не из быстрорешаемых, придется с ними жить и работать долго.

– Значит, о реализации той самой «Концепции до 2010 года», которую вы разрабатывали по заданию Путина, можно окончательно забыть?

– Категорически не согласен с вами и с теми, кто называет этот документ сводом несбывшихся надежд. Программа актуальна по-прежнему, более того, все последние годы она реализовывалась в той или иной степени, просто ее по-другому окрестили, но не в названии же дело! 
Смотрите: мы тогда действительно главной задачей поставили формирование среднего класса. Это не для красного словца. Есть целая цепь взаимосвязанных задач и показателей. Так, среднего класса в России должно быть не менее 55–60% от трудоспособного населения. Это те, кто платит за себя сам, в том числе за образование и здравоохранение, кто имеет жилье, машину, нормальное качество жизни. А тех, кого государство обязано материально поддерживать, должно быть менее 20%. На большее у него просто не хватит средств. Проводить же реформы в бедной стране, где половина, а то и более, не живет, а выживает, бессмысленно. 

Именно исходя из этой задачи и родилась цифра, ставшая знаковой: для появления устойчивого среднего класса в стране необходимо удвоение ВВП. А для этого, соответственно, надо довести темпы роста инвестиций в российскую экономику до 25% от ВВП. Тогда удастся обновить основные фонды и создать новые производства, повысить конкурентоспособность российской продукции. Вот основа для устойчивого роста благополучия граждан. 

– Это в теории. А на практике – насколько удалось вам, Виктор Иванович, реализовать эти идеи в своем регионе?

– Эта теория легла в основу многих совершенно конкретных общероссийских программ, которые стали базовыми – например, идея государственно-частного партнерства. Что касается Хабаровского края, то все, что мы делали и делаем в последние семь лет, есть реализация той самой модели. Главной своей задачей мы считаем опережающее развитие инфраструктуры – тогда появляется перспектива, создаются предпосылки для устойчивого развития. Так вот, я могу привести немало примеров такой работы на опережение. Возьмем наш аэропорт, его мощности (1,9 тысячи человек в час) созданы с прицелом на будущее. 

Или энергокомплекс. Был сплошной дефицит энергии. Шаг за шагом решали эту задачу. Стали развивать близлежащее Ургальское месторождение угля, построили новую шахту взамен аварийных, теперь есть свой уголь. Проложили газопроводы протяженностью в 900 километров, тем самым дотянулись до сахалинского газа. Вложили более 17 миллиардов рублей, зато сегодня диверсифицировали источники топлива для электростанций. Теперь мы с избытком обеспечены электроэнергией, что позволяет наращивать промышленный потенциал. Есть планы строительства целлюлозного комбината, алюминиевого завода – ведь близость порта Ванино создает привлекательные условия транспортировки сырья и готовой продукции…

Говорю об этом с единственной целью – проиллюстрировать примерами простую мысль, что именно так, комплексно, должна развиваться экономика края, в этом ее устойчивость и безопасность. Очень долго в России принято было мечтать: поскольку у нас есть ресурсы, то инвесторы придут к нам сами, чтобы их взять. И заживем мы богато и счастливо. Оказалось, иллюзия! Чтобы ресурсы обеспечили мало-мальскую достойную жизнь, нужна инфраструктура: энергетика, дороги, магистрали, сопутствующие производства. Аэропорты, морские терминалы, гостиницы, коммуникации… И много еще чего. То есть, наша забота – освоить территорию так, чтобы инвесторы вложили средства, чтобы и местное население не тянулось куда-нибудь к Москве поближе, и приезжие оставались на постоянное житье. 

– И как, получается? Насколько мне известно, отток дальневосточников продолжается, и Хабаровский край здесь не исключение: по 22 тысячи человек в год при полуторамиллионном населении – это серьезно... 

– Конечно, серьезно. Хотя из Хабаровского края уезжают меньше, чем из других дальневосточных регионов (после распада СССР мы потеряли 11% населения, Камчатка – половину жителей, а Магадан и Чукотка – еще больше), но и это тревожный симптом. И мы, поверьте, многое делаем, чтобы переломить тенденцию. Правда, противопоставить этому процессу можно только одно: достойную жизнь, нормальные, человеческие условия, возможность достижения благополучия и даже счастья. А для этого требуется жилье, современная инфраструктура, клиники – ну, тут Америки я не открою…

Скажем, как сделать доступным жилье, особенно для молодых семей? Мы применяем механизм софинансирования при приобретении жилья: 30% из бюджета края и 10% из федерального бюджета. Мы предлагаем преобразовать этот механизм по принципу 30 + 30 с полным либо частичным погашением кредита при рождении третьего ребенка. В текущем году мы сдаем 85 тысяч квадратных метров социально ориентированного жилья. В 2009 году построим не меньше. 

В советское время на закрепление населения работала систему коэффициентов и надбавок к заработной плате и пенсиям. Необходимо возвращать ее, а также обеспечить дальневосточникам льготный проезд в западные районы страны хотя бы раз в два года. Надо существенно увеличить объем государственного финансирования переселения северян в южные регионы Дальнего Востока и создавать здесь экономически эффективные рабочие места с высокой оплатой труда.

– Насчет льготного проезда – насколько это больная тема? Ведь даже высокооплачиваемые дальневосточники вроде шахтеров или рыбаков не могут позволить себе авиабилет до Москвы и Питера…

– Это, конечно, проблема. Но решать ее надо не столько хлопотами вокруг тарифов, сколько созданием все тех же условий. Чтобы все необходимое наш житель мог найти в своем городе, без далеких перелетов. Вот мы построили перинатальный центр, как того требует федеральная программа. Открыли в Хабаровске филиал Всероссийского онкологического центра имени Блохина и оснастили его новейшим оборудованием. На сегодня этот центр, по оценке президента Академии медицинских наук, руководителя московского Онкоцентра Михаила Давыдова, самый современный в России.

Для него закуплено оборудования примерно на 70 миллионов долларов, причем федеральная поддержка составила лишь 10 миллионов, остальное – из краевого бюджета. Когда Давыдов посетил наш центр, мы подписали соглашение, по которому московские специалисты обучали наших. В этот список я бы прибавил и новый акушерский корпус, и центр нейрохирургии, где в сотрудничестве с Институтом имени Бурденко развивается такое направление, как диагностика и лечение патологии сосудов… У нас теперь, без преувеличения, есть все специализации, по которым можно лечиться на месте, не летая в столицу. К слову: расходы на здравоохранение увеличились за последние десять лет в восемь раз. Это нормально. Если эта тенденция удержится, народ оценит и уезжать перестанет, я в этом убежден. 

– Какие инвестиционные задачи вы ставите перед краевым правительством? 

– Хабаровский край всегда входил в число индустриальных регионов России. И сегодня промышленность обеспечивает свыше 40% внутреннего регионального продукта. Но если раньше преобладали оборонка и сырьевой комплекс, то теперь необходима структурная перестройка: на переработку сырья, на выпуск техники гражданского назначения. Простой пример. Китайцы вывозят нашу древесину, перерабатывают ее и продают нам готовую продукцию, выручая с одного кубометра леса втрое больше, чем мы. Разве это нормальный бизнес? И разве эта проблема регионального масштаба?

Давно уже ясно: для усиления роли России в Северо-Восточной Азии и реализации экономического потенциала Дальнего Востока необходимо реализовать целую программу по строительству обрабатывающих предприятий. Но мощного прорыва совершить здесь не удалось. Зато на северо-востоке Китая активно развивается мощный комплекс деревообрабатывающих и нефтехимических предприятий, рассчитанных на экспорт российского сырья. То есть, получается, китайцы реализуют наши замыслы. Только, естественно, в своих интересах.

Такое распределение обязанностей может окончательно застолбить за нами роль сырьевого придатка у более разворотливых соседей. Чтобы этого не произошло, необходимо всячески стимулировать и развивать обрабатывающий сектор, в первую очередь в лесной промышленности, металлургии, машиностроении, а также в ТЭК. Необходимо наращивать экспорт не топливных ресурсов, а электроэнергии, продуктов нефтепереработки и газохимии. И таможенные пошлины, которые формируются на границах Дальнего Востока, следует перераспределять в пользу региона, что, безусловно, повысит инвестиционный КПД.

Думаю, подобная переналадка экономического механизма – задача первейшей важности для большинства российских регионов. Без этого трудно рассчитывать на успех в деле перевода экономики страны на инновационные рельсы к 2020 году. 

Структурно перестраивая экономику, мы стремимся увязать развитие инфраструктуры (дорог, портов и трубопроводов), обрабатывающей промышленности и сложного машиностроения. В крае реализуется модель развития, которая резко отличается от того, что сегодня делается в целом по стране. 

- Виктор Иванович, слушая вас, я несколько раз хотел спросить вас: откуда деньги? Судя по всему, финансирования из центра не хватит и на десятую часть того, что вы строите и прокладываете?

– Да, на это рассчитывать не стоит. Надо зарабатывать. Причем честно, без жульничества. Оказалось, это возможно. Надо присматривать за массой объектов и видеть в них потенциал. Многим неблагополучным предприятиям, находившимся у последней черты, наши специалисты сумели дать вторую жизнь, гораздо более удачливую. Примеров такого оздоровления с последующей реализацией масса. Вот один весьма показательный: золотоносное месторождение Многовершинное. В советское время оно давало полторы тонны в год, потом дошло до нулевой отметки. Когда мы на его базе создали новое предприятие и продали англичанам, оно давало уже 6 тонн в год.

В результате сделки бюджет получил 26,7 миллиона долларов. Подобный прием использовали и при оздоровлении заводов, магазинов, рынков. Завод «Амурметалл», начисто растащенный бывшими собственниками, пришлось собирать по клочкам. Аккумулировали долги, привели в порядок и продали свою долю за 20,5 миллиона долларов. Порой, когда представляешь объем производственных и прочих активов в стране, разошедшихся по частным карманам за какие-то гроши, оторопь берет! 

– В таком разговоре трудно обойти тему взаимоотношений с китайскими соседями. Как, например, вы относитесь к тому факту, что в последнее время все чаще россияне-дальневосточники переезжают на правый берег Амура: там недорогое жилье, простая процедура регистрации, дешевые продукты…

– Ну что, я могу только посочувствовать таким новоселам. Надо иногда все-таки заглядывать в историю и понимать, что по менталитету, традициям, опыту мы слишком разные, чтобы жить вместе. Подчеркиваю: не по соседству, а вместе, да еще в гостях. Много ли в Китае, Японии, Корее европейцев? Правильно, там их практически нет. А почему – сами подумайте. Нет, это не выход. Выход все тот же: строить и благоустраивать свой край, он у нас большой и богатый, места и работы всем хватит и потомкам еще останется. 

Что касается взаимоотношений с соседями, то нужно понимать логику развития китайской экономики. Китай конкурентоспособен прежде всего за счет низкой себестоимости товаров. Она складывается за счет дешевой рабочей силы, такого же дешевого сырья, отсутствия очистных сооружений и весьма панибратского отношения с техникой безопасности. Ставшая печально знаменитой река Сунгори, по которой то и дело в Амур попадает всякая гадость, имеет на своих берегах сотни промышленных предприятий, две трети из которых вообще обходятся без очистных сооружений. А опыт коллег из соседних регионов, сдающих свою землю в аренду китайским труженикам, показывает, что в рекордно короткие сроки те ухитряются так изнасиловать эту землю с помощью химикатов, что ее потом лечить надо… 

Такие проблемы, конечно же, накладывают отпечаток на отношения с соседями. Хотя о конфронтации речь не идет, этого нельзя себе позволить. У нас говорят так: соседи – не жена, их не выбирают. Надо уметь получить от соседа максимум пользы и минимум вреда. Собственный интерес надо ясно представлять и защищать его. Я, например, не понимаю, зачем сдавать землю в аренду китайцу и платить своему пособие по безработице? Есть в этой практике что-то ущербное. Мы любому желающему фермерствовать готовы землю за так отдать, еще и помочь: бери, работай! Один пример. Лет 20 назад край закупал картошки до 70 тысяч тонн каждый год. Сейчас, получив землю и кое-что из техники, хозяйства увеличили урожайность в 2,5 раза и более. Выяснилось, что и наши люди могут себя накормить. Поэтому мы принципиально не привлекаем на сельхозпредприятия ни корейцев, ни китайцев. 

Повторю: другого рецепта развития региона, кроме как нам самим, россиянам, сделать наш Дальний Восток привлекательным и удобным для жизни, я просто не знаю. 

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Нынешней осенью в Хабаровске прошел Третий Дальневосточный международный экономический форум. Несмотря на название, его никак нельзя назвать событием местного значения. Основная тема форума «Стратегия-2020: региональное измерение» остро поставила вопрос о месте регионов в формулировании и разработке стратегии социально-экономического развития Востока России на ближайшие 12 лет. 

О важности столь основополагающего документа говорилось на самом верху, в Кремле, но дальше слов дело не пошло. Во всяком случае, регионы в процесс разработки его не вписаны. А без этого сложно надеяться на появление эффективного и конкретного плана действий. При том, что каждый регион сейчас пытается увидеть свои цели и выделить главные задачи. Совершенно очевидно, что государство должно обозначить общую для всего

Дальнего Востока перспективу, предъявить новую социально-экономическую политику, направленную не на выживание, а на развитие края, и постараться в рамках этой политики выделить ее ключевые моменты для каждого региона. Только тогда и люди поймут, что не обязательно уезжать отсюда на «большую землю» (где уж найти еще больше и просторнее, чем здешняя?), и бизнес получит серьезные аргументы в пользу долговременных инвестиций в освоение «края далекого, но нашенского». 

ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ

ИШАЕВ Виктор Иванович родился 16 апреля 1948 года в селе Сергеевка Анжеро-Судженского района Кемеровской области.
Окончил Новосибирский институт инженеров водного транспорта по специальности «инженер-механик». Доктор экономических наук, профессор. Член-корреспондент Российской академии наук. 

Трудовую биографию начал судосборщиком и сварщиком на Хабаровском судостроительном заводе, дорос здесь до заместителя директора. В 1988 году был избран директором Хабаровского завода строительных алюминиевых конструкций. В 1990–1991 годах – первый заместитель председателя исполкома Хабаровского краевого Совета народных депутатов. В сентябре 1991-го назначен главой администрации Хабаровского края, с тех пор неизменно руководит регионом. 

Председатель Российского национального комитета по Тихоокеанскому экономическому сотрудничеству. Председатель совета Межрегиональной ассоциации экономического взаимодействия субъектов РФ «Дальний Восток и Забайкалье».
Женат, имеет сына и дочь.
Увлечения – спортивные: занимался борьбой, теперь хоккеем и теннисом.



Автор: Валерий СИМОНОВ