Как французы спасают свои деньги
Вячеслав ПРОКОФЬЕВ, корреспондент в Париже
Этот район во втором аррондисмане, то бишь округе Парижа, знают все горожане. Во-первых, там расположена столичная биржа. В массивное сооружение с колонами последнее время было лучше не заходить, дабы не пропитаться отрицательной энергией, которая волнами истекала от взмыленных трейдеров: курс акций, как говорят французы, исполнял последние недели партию «йо-йо», то есть метался вниз-вверх и опять все вниз и вниз…
Это, во-первых. А во-вторых, многочисленные соседние улочки еще в позапрошлом веке облюбовали парижские филателисты и нумизматы, открывшие там свои магазинчики. Немного позднее они получили право торговать золотыми монетами и слитками, чем занимаются до сих пор.
Надо сказать, что еще пару месяцев назад эти торговые точки больше походили на лавки древностей, в которые в основном заходили знакомые их владельцев с тем, чтобы похвастаться пополнением коллекции марок редким экземпляром или же прицениться к старинному серебряному талеру.
Сейчас картина совершенно иная: от клиентов нет отбоя. Правда, свежеиспеченные коллекционеры – совершенно иного толка. И движет ими в первую очередь опасение потерять из-за финансового кризиса свои накопления. Со страхом они решили бороться давно испытанным средством – скупая золото.
То, что многих французов охватила «золотая лихорадка», подтверждаeт потирающий от удовольствия руки Серж Сиово из конторы «Сан-Марк коллексьон».
– Мой оборот увеличился в несколько раз, – говорит он. – Последний раз такое я видел в 1991 году, когда к власти пришел Франсуа Миттеран и многие состоятельные люди собирались бежать из страны, предварительно превратив франки в драгметалл. Сейчас же народ к нам ломится из-за кризиса: потеряли люди доверие к национальным финансам.
У соседки Сержа Корин Момами, работающей в лавке «АВД Голд Тим», спрашиваю, что больше всего в ходу.
– Золотые «наполеондоры». Эти 20-франковые монеты выпускались с 1803 по 1914 год, – делится со мной Корин. – Вес «наполеондора», а они, кстати, пришли на смену знаменитым «луидорам», которыми расплачивались во времена мушкетеров, шесть с половиной граммов при пробе 0,900. Сколько стоит монета? Из-за нынешних передряг цена поднялась до 190–200 евро за штуку, а еще полгода назад «наполеондор» можно было приобрести за 100–120 евро.
Как мне рассказали на улице Вивьен, одной из тех, где, в частности, расположены лавки, не в меньшем фаворе у покупателей и килограммовые золотые слитки. Сейчас они идут по 20–21тыс. евро за штуку, а не так давно цена была на треть ниже.
Кто основанная масса посетителей квартала? Конечно, много людей пенсионного возраста, которые почти на генетическом уровне считают золото «надежным вложением» на все времена. Но есть люди и помоложе. С одним из них я разговорился за стойкой кафе, что в двух шагах от биржи. Вансену, так представился мой собеседник, нет и сорока. Компьютерщик, прилично зарабатывает. Часть средств до недавнего времени держал как на банковском счете, так и в акциях.
– С акциями я здорово прокололся, но пока продавать не стал – их курс и так «лежит», – поведал мне он. – А вот часть денег из банка забрал и вложил в золото. Правда, сейчас возникла новая проблема: где хранить монеты? Не закапывать же в саду под яблоней. Наверное, придется приобрести сейф.
Понятно, что Вансен не единственный француз, который нашел решение задачки о том, как и где хранить заработанное. Вместе с ростом спроса на ячейки в бронированных хранилищах банков сейчас во Франции бум производства сейфов. По словам Хьюго Жервез, одного из руководителей фирмы «Солон», которая как раз этим и занимается, в их парижском представительстве «нет отбоя от клиентов».
– Многие французы, особенно те, у кого деньги хранятся на зарубежных счетах, – говорит он, – возвращают их домой, но предпочитают большую часть, так же как и драгоценности и золото, помещать в сейфы. После того как обвалится американский банк Lehman Brothers, у нас продажи подскочили на 40% и растут постоянно. Причем к нам обращаются как частные лица, так и предприятия, которым в большей степени, чем раньше, приходится иметь дело с наличкой.
И все-таки было бы неправильно сделать вывод о том, что французы поголовно разочаровались в своей банковской системе и скупают исключительно «наполеондоры» и слитки желтого металла. Как показывают опросы общественного мнения, 67% их них полагают, что местные банки «вполне солидны и устойчивы». Они имеют на то полные основания. Дело не только в том, что Николя Саркози, активно бросившийся в качестве главы государства, председательствующего в Евросоюзе, на борьбу с финансовым кризисом, уверил своих соотечественников, что «никто из них не потеряет ни одного евро». Сама система в большей, чем в других европейских странах, степени жестко контролируется со стороны государства, да и гарантии сохранности вкладов во Франции вполне серьезные.
Если в Бельгии и Испании государство гарантирует в случае краха того или иного банка возврат вкладов до 20 тыс. евро, в Нидерландах – до 40 тыс., в Великобритании – до 35 тыс. фунтов (где-то 43 тыс. евро), то во Франции эта сумма гораздо больше – 70 тыс. евро. Понятно, что такие условия устраивают большую часть французов. Те же, чьи авуары превышают этот потолок, поступают очень просто: разбрасывают деньги по нескольким счетам.
Правда, проценты по вкладам, надо отметить, во Франции не велики: в лучшем случае это 2–3% в год. Ну а что же делать тем, кто хотел бы получить навар погуще? Для них сейчас наступили, как говорят французы, «времена тощих коров». Многие французы на протяжении десятилетий вкладывали часть сбережений в SICAV, то есть в паевые инвестиционные фонды (ПИФы). Их было великое множество, а так как они являются способом привлечения «народных капиталов» в экономику, то и отношение к ним со стороны государства в налоговом плане было самым благоприятным. На сегодняшний день во Франции в ПИФы вложено ни много, ни мало 385 млрд. евро, а это сумма, кстати, примерно равная той, которую Елисейский дворец выделил на борьбу с последствиями финансового кризиса.
Так вот из-за падения курса акций французский биржевый индекс CAC 40, в котором объединены котировки 40 крупнейших предприятий страны, с начала нынешнего года потерял треть своего веса. А это значит, что о прежней прибыльности – в лучшие времена и в зависимости от вида ПИФов вкладчики могли рассчитывать на 10 и больше процентов – не осталось и следа. Но, надо отметить, мало кто сейчас стремится избавиться от «сикавов», надеясь, что в долгосрочной перспективе все вернется на круги своя.
То, от чего во Франции в эти сложные времена не отказались, – это накопительное страхование жизни. Им охвачены десятки миллионов человек. И хотя проценты на вклады не так уж и велики (от 4 до 5%), они полностью гарантированы. Именно этим объясняется тот факт, что французы вложили в этот суперпопулярный финансовый инструмент почти 1,2 трлн. (!) евро.