ФАО против ВТО: какие три буквы выберет Россия?
В этом году наметился раскол между двумя влиятельными международными силами – Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) и Всемирной торговой организацией (ВТО). Поссорились по смешному вопросу: голод – это для планеты хорошо или плохо? При кажущейся очевидности ответа каждая из сторон имеет свои серьезные резоны. И от того, какая из сил победит, зависит судьба российского сельского хозяйства и нашей продовольственной безопасности.
Минувшим летом ФАО собрала в Риме представительную конференцию по продовольственной безопасности. Выступая на открытии, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун заявил, что к 2030 году необходимо увеличить производство продовольствия в полтора раза, иначе не удастся удовлетворить растущий в мире спрос на еду. Вне всякого сомнения, имелся в виду платежеспособный спрос, так как уже сейчас 862 млн. обитателей Земли голодает.
В ответ генеральный секретарь ФАО Жак Диуф привел такой довод: чтобы сегодня всех накормить, на еду для голодающих надо потратить лишь 2,5% средств, которые ежегодно расходуются в мире на закупку оружия. Поговорили, поспорили и разъехались. Формат мероприятия не предполагал конкретных решений: солдаты не останутся без пушек, а голодные африканцы и азиаты не получат больше масла.
Глобализм избавляет мир от всякого рода сентиментальности. Лозунг «накормить голодных» уже не означает «накормить нищих». В Африке и в Азии люди недоедали и 10, и 30 лет назад. Страны «золотого миллиарда» оказывали им гуманитарную помощь, иногда списывали беднейшим государствам долги. Что, впрочем, не повысило покупательной способности граждан этих государств. Они нищи, как и раньше, и поэтому по-прежнему голодают и периодически бунтуют. Проблема в другом. Прошлогодний рост цен на продукты питания заставил вполне обеспеченную и сытую часть землян задуматься: а не останутся ли они через некоторое время с пустыми кошельками и желудками? Теперь «продовольственный кризис уже напрямую касается и развитых стран», – признал Жак Диуф. Около миллиарда китайцев, индусов и вьетнамцев по стандартам жизни вот-вот войдут в средний класс. У них уже достаточно средств, чтобы усесться с ложками за общемировой обеденный стол и потребовать не только миску риса, но и молока, мяса, масла. Они готовы платить за еду.
Год назад, когда обнаружилось, что молочные прилавки немецких магазинов пустеют, а цены растут, бюргеры негодовали: «Это китайцы выпили наш кефир!» Глобальный рынок – плод западной цивилизации – впервые криво ухмыльнулся ей с Востока. Конференция по продовольственной безопасности в Риме – прямое следствие опасений, что эта ухмылка может со временем превратиться в голодный оскал.
Кажется, уже не все лидеры крупнейших экономик мира уверены в том, что глобализация безопасна для внутренних рынков стран «Большой восьмерки». Президент Итальянской республики Джорджо Наполитано на конференции заявил, что «невозможно преодолеть продовольственный кризис, лишь сбалансировав рыночные условия». Камень брошен в огород ВТО – собственно, этим пытается заниматься Всемирная торговая организация. Джорджо Наполитано выступил за выработку общей мировой политики в области продовольствия и вмешательство в решение проблемы продовольственной безопасности на уровне ООН. Глава российской делегации министр сельского хозяйства Алексей Гордеев высказался еще определеннее: «ФАО должна принадлежать главная регулирующая роль в решении проблем продовольственного и сельскохозяйственного сектора, поскольку к ним нельзя подходить с коммерческих рыночных позиций, как это делает, например, ВТО».
Алексей Гордеев в Риме недвусмысленно дал понять, что если мир действительно заботит дефицит продовольствия, то наша страна готова участвовать в его преодолении. Позже, на японском саммите «Восьмерки», при обсуждении проблемы глобальной продовольственной безопасности президент Дмитрий Медведев подтвердил эту позицию и предложил координировать взаимодействие крупнейших производителей и потребителей зерна в мире. В прошлом году Россия вошла в тройку крупнейших продавцов зерна в мире, поэтому отмахнуться от этого предложения лидеры развитых стран не смогли. Они договорились в следующем году провести такой «зерновой раунд». В Российском зерновом союзе рассчитывают, что он состоится в Москве.
Зачем министр летал в Женеву?
Способна ли Россия стать ведущей аграрной державой? Словно в подтверждение притязаний в этом году наши хозяйства, невзирая на капризы природы, собрали очень приличный урожай зерна. А ведь в стране еще как минимум 14–15 млн. гектаров неиспользуемой пашни, что эквивалентно 20–22 млн. тонн зерна ежегодно. Если, конечно, эту землю распахать и засеять. Что, к слову, уже делается. Алексей Гордеев в Риме заявил, что не только производство зерна, но и мяса в России в ближайшие 10 лет будет расти в три раза быстрее, чем в целом в мире.
У нас почти 10% мировой пашни, 20% пресной воды и всего 2% населения Земли. Этот ресурс мог бы серьезно поправить дела внутри страны и на продовольственном рынке планеты, если бы использовался полностью и эффективно. Например, как в Европе. Но сегодня совокупный аграрный бюджет ЕС и входящих в него государств составляет 90 млрд. евро, а в России эта статья расходов едва дотягивает до 3–4 млрд. евро.
Именно из-за такой колоссальной разницы наша страна производит меньше 2% мирового продовольствия. Чтобы разбудить впавший в летаргию земельный потенциал, нужно резко увеличить инвестиции, в том числе бюджетные. Это реальное национальное богатство, и оно принадлежит только нам, в отличие от ценных бумаг ФРС и европейских банков, которые Минфин покупает на вырученные от продажи нефти деньги.
Однако члены Всемирной торговой организации нам не позволяют тратить деньги на аграрное производство. Министр Алексей Гордеев за последние месяцы уже несколько раз побывал в штаб-квартире ВТО в Женеве, чтобы добиться права увеличить государственную поддержку сельского хозяйства до 9 млрд. долларов (не евро!) в год. Американцы поддержали в этом нашу страну, но перевели стрелки на Кернскую группу: мол, договоритесь с ними, а потом вступайте.
Кто заглядывает к нам в тарелку?
В Кернскую группу входят государства, где исключительно благоприятный климат для аграрного производства. Например, в Новой Зеландии вечнозеленые пастбища, и там много дешевле растить баранов, чем у нас в Туве или Хакасии. В Бразилии тепло, и сахарный тростник и соя прут, как у нас только сурепка и сныть. А в Канаде перепроизводство молока. В стоимости фермы квота на производство «весит» гораздо больше, чем здания, техника и племенной скот вместе взятые. Добавим, что эти страны не имеют нефтедолларов и, даже если бы захотели, поддержать бюджетными деньгами своих фермеров не в состоянии.
Поэтому немудрено, что с Кернской группой пока не удалось договориться. Алексею Гордееву сказали: правила ВТО для новичков жесткие, извольте исполнять. А это означает, что Россия, если хочет стать полноправным членом этой организации, должна не только перестать тянуться к заветным $9 млрд., но еще и снизить существующий уровень государственной поддержки.
Такой подход защищает от реальной конкуренции с нашими аграриями фермеров в ЕС и США, сохраняет преимущества крестьян Кернской группы и никоим образом не нацелен на реальный рост производства пищи в мире. Это значит, что фактически ВТО консервирует решение проблемы мирового дефицита продовольствия, поскольку его старые члены намерены неплохо заработать на дорогой еде.
В этих условиях надо признать, что высокие цены на продовольствие для российской экономики – скорее благо, чем беда. Они делают привлекательными инвестиции в сельское хозяйство, позволяют бизнесу зарабатывать, а государству – получать в бюджет еще больше всевозможных налогов и сборов, связанных с производством, хранением, переработкой и экспортом сельскохозяйственной продукции. Это, однако, не значит, что Россия однозначно выиграет, если будет следовать в фарватере Всемирной торговой организации. Все же проблем в отечественном сельском хозяйстве предостаточно, и после вступления в ВТО оно, по мнению многих экспертов, столкнувшись с более сильными и развитыми конкурентами, скорее будет отброшено назад, чем получит стимулы к поступательному движению вперед.
Землю скупают за копейки
Об этих сковывающих аграрный сектор проблемах шла речь и на заседании Совета безопасности РФ. Как и конференция ФАО, заседание тоже состоялось этим летом и тоже было посвящено проблемам продовольственной безопасности. Формат мероприятия не предполагает публичности. Однако можно догадаться, о каких трудностях говорили члены Совбеза. Борьба с инфляцией является стратегической задачей, а планы правительства второй год подряд срывает рост цен на продовольствие.
Сегодня почти половину отечественного экспорта зерна контролируют несколько транснациональных зерновых корпораций. Теоретически они могут создать дефицит зерна в нашей стране, что приведет к серьезному росту цен на все продовольствие. Не случайно именно вскоре после заседания Совбеза Алексей Гордеев вернулся к теме создания государственной зерновой корпорации, которая, как задумывается, сможет контролировать не меньшую долю нашего внутреннего рынка. Первый вице-премьер Виктор Зубков обещал, что вопрос о создании зерновой корпорации будет решен в считанные недели.
Еще одна серьезная проблема: российские земли сельскохозяйственного назначения переходят под контроль международных финансовых корпораций. Причем далеко не худшие земли – в южных регионах. Наши поля страшно недооценены: в Черноземье гектар пашни стоит от $250 до $700, даже на Кубани – всего $700–1500 за гектар. Это значительно ниже, чем в Польше и Венгрии, где за гектар платят от $3 до $6 тыс. И уж тем более не сравнить со странами Западной Европы – там его можно купить за $15–50 тыс.
С учетом перспектив российского сельского хозяйства, земля – отличный объект для спекуляции. В начале августа первый вице-премьер Виктор Зубков на заседании правительственной комиссии по АПК потребовал навести порядок в земельном законодательстве. С весны за земли сельскохозяйственного назначения у нас в стране отвечает Минсельхоз, а до этого ответственность делили шесть ведомств. И дитя у них, в точном соответствии с народной пословицей, было без глазу. Теперь в аграрном ведомстве подготовили целую земельную реформу. Но сколько времени уйдет на ее проведение? И к каким реальным последствиям она приведет? У нас в стране решение этого вопроса всегда было чревато самыми драматическими последствиями для крестьян, для реформаторов и для самой земли.
Необходимость противостояния угрозам извне дополняется у нас целым букетом внутренних трудностей. Это техническая отсталость сельского хозяйства, депопуляция деревни и порой неловкое государственное управление продовольственным рынком, которое то и дело приводит к драматическим последствиям – то для инвесторов, личных подсобных хозяйств, то для потребителей.
А может, послать это ВТО?
С таким «багажом» вступление в ВТО, открытие национального рынка может обернуться серьезными социальными и экономическими проблемами. С другой стороны, отказ от принципа свободной конкуренции неизбежно приведет к тому, что все перечисленные внутренние проблемы будут оставаться на повестке дня еще многие годы. Россия стоит перед мучительным выбором пути: включиться в борьбу с дефицитом на стороне ФАО, не успев накопить излишки продовольствия, или в борьбу за свободную торговлю едой на стороне ВТО, не имея достаточного запаса прочности в аграрной отрасли.
Возможно, впрочем, что будет найдено некое компромиссное решение. Однако пока нет никаких свидетельств того, что государственные чиновники начали его поиски.