Чиновники не вняли просьбам детей: директор-романтик уволен из ижевского интерната
25.02.2010, 06:33
Предыдущие две недели в Ижевске прошли под знаком напряженного ожидания «приговора» комиссии прокуратуры, которая расследовала бунт подростков школы-интерната № 2, вскрывших себе вены.
Что станет с интернатом? Не разбросают ли его воспитанников по другим спецучреждениям? Не уволят ли директора Дмитрия Гаврикова, который стал старшим другом трудных подростков и их защитником от произвола ментов, привыкших списывать на них «висяки»? Вот что волновало ребят.
Увеличат ли финансирование интерната? Удастся ли окончательно поломать правила зоны, по которым жил интернат прежде, и приучить ребят к нормальной жизни, или придется бросить эту работу на полпути? Об этом думал Гавриков, судя по его .
Сколько ижевских чиновников слетят с кресел? Не коснутся ли меня, любимого, уголовные дела? Когда же этот скандал закончится? Вероятно, так размышляли многие работники от образования, привыкшие к «пожарным методам» работы.
И вот наконец Павел Астахов, Уполномоченный по правам ребенка при Президенте РФ сообщил о выводах проведенного им и прокуратурой расследования: работа интерната была налажена из рук вон плохо, его здания и оснащение в плачевном состоянии, в нем собраны малолетние потенциальные преступники, нужно уволить всех, кто имел отношение к интернату – чтоб другим неповадно было, и само учреждение объединить со школой-интернатом № 6, а здесь построить торговый центр.
Для предотвращения повторения случаев подобных ижевскому Астахов порекомендовал уволить: удмуртских министров образования и здравоохранения, городского руководителя управления образования, руководителя ижевского УВД и директора интерната Дмитрия Гаврикова. И объявить: выговор – прокурору Удмуртии и частичное служебное соответствие – главе республиканского МВД.
Поскольку увольнение этих высоких чинов – дело небыстрое, зависящее от их российских начальников, то начали с простого: уволили Дмитрия Гаврикова и руководителя городского управления образования Валерия Шляфера. Об этом 24 февраля сообщило РИА Новости.
Хотя в факсе, полученном Гавриковым, сообщается о расторжении с ним договора по соглашению сторон, но сам Дмитрий утверждает, что это была инициатива работодателя. Он не писал заявления об уходе по собственному желанию: до последнего надеялся, что ему удастся продолжить трудное дело, в которое он вкладывал душу.
Очень верили в это и школьники интерната и даже передали Астахову письмо, в котором просили не увольнять директора. А если это случится, грозились снова порезать себе вены.
Уполномоченный по правам ребенка расценил письмо как написанное под диктовку взрослого. Однако, спецкор «Комсомольской правды», разбираясь в ситуации на месте, убедилась в том, что это не так. Интернатовцы наперебой рассказывали ей о том, как поменялась их жизнь с приходом Гаврикова: он то и дело возил их в город в кино, учил защищать себя, устраивал спортивные соревнования, поставил на место старших, и те прекратили бить младших и отбирать у них еду.
Прямо при корреспонденте ребята написали еще одно обращение и попросили передать властям.
Светлана Салангина, и.о. директора интерната подтвердила корреспонденту, что дети на беседах со следователями просили оставить здесь Дмитрия Александровича.
Дмитрий Гавриков, имевший филологическое образование и черный пояс по карате, сперва руководил простой спортшколой. Однажды съездив в геленджикскую школу-интернат, он решил перенести опыт Михаила Щетинина на ижевскую землю: создать такой интернат, чтобы вытащить трудных подростков из плохих компаний, помочь им стать сильными и направить молодую бурлящую энергию в здоровое русло.
С этим он четыре года пришел назад в городское управление образования. А там ему предложили принять руководство уже существующим интернатом. В котором из двое из 103 воспитанников уже отсидели, пятеро ходят с условным сроком, 39 – «клиенты» отдела по делам несовершеннолетних, 23 – стоят на психиатрическом учете, 29 – на наркологическом. У 25 детей нет ни одного родителя. Из-за мизерного финансирования учебный корпус два года стоит с незаконченным ремонтом.
Гавриков не отступил перед трудностями. Прежде всего, попытался понять каждого воспитанника, найти подход к каждому. Добыл средства на косметический ремонт, наладил учебный процесс, сделал зал, где ребята смотрели телевизор.
Стали регулярными коллективные поездки, ребята стали голосованием определять, какие еще интересные места города посмотреть. На это директор не жалел и своих личных денег.
И главный результат – за четыре года сократилось число побегов ребят из интерната и количество совершенных ими правонарушений.
Но не все так однозначно. Ведь случился же бунт под предводительством Артура Рубинчикова с требованием уволить директора. Почему он произошел?
Оказывается, очень нелегко полностью изжить психологию и негласные порядки лагерной зоны, которые просачиваются в интернат из общества, устроенного не по-человечески, а по праву сильного.
, Гавриков, стремясь обуздать насилие старших над младшими и наладить жизнь на добрых началах, решил опереться на старшеклассника Артура Рубинчикова, интернатовского «авторитета».
Когда тому было 14 лет, он был неплохим парнем. Начал посещать секцию бокса и завоевал несколько спортивных медалей. Получил личную комнату в интернате. Характер сильно изменился…
По закону после 18 лет воспитанник, у которого есть жилье, должен покинуть интернат. Гавриков «пробил» ему «малосемейку» и предложил поступать в педагогическое или иное училище.
Но это-то и не устроило Рубинчикова. Ведь в интернате он – главный (после директора), а за его стенами – человек второго сорта: такое отношение к себе испытывают почти все бывшие детдомовцы, выходя в «большую жизнь»…
Видимо, Артур надеялся, что с помощью бунта ему удастся сменить директора, а новый разрешит ему подольше остаться в интернате. Характерная деталь: себе он нанес бритвой только царапину, а некоторым из малолеток, которых он заставлял резать руки, пришлось накладывать швы.
Вот так Гавриков стал заложником своего «помощника». Дмитрий жалеет о том, что комиссия, приехавшая из Москвы, не стала слушать его рассказ о различных проблемах интерната, начиная с бытовых и кончая педагогическими.
Понятно, чиновников, прежде всего, интересовало, как разрешить экстренную ситуацию.
Но только принятые ими «драконовские» меры, увы, ничего не решают. Специалисты еще со времен перестройки говорят о царящей в большинстве интернатов системе, практически копирующей лагерную (те, кто не верит и у кого крепкие нервы – могут прочитать повесть Леонида Габышева ). Конечно, система эта сама себя воспроизводит, но и не видно действий государства, нацеленных на то, чтобы радикально изменить ситуацию.
Вот данные, приведенные «Комсомолкой»:
«В России около 1300 школ-интернатов, из них 320 – в селах. В них живут и учатся 211 тысяч сирот. В каждом таком заведении должны находиться от 60 до 120 человек. Но 20-40% – в бегах. Средняя зарплата воспитателей даже в благополучных регионах (интернаты финансируются из местного бюджета) с трудом дотягивает до 10 тысяч рублей».
Разве пойдут на такую зарплату опытные педагоги, умеющие работать с трудными детьми? А на голом энтузиазме одиночек далеко не уехать.
И как без полноценного финансирования интернатов обучить подростков профессии, которая поможет им встать на ноги во взрослой жизни? Как помочь им выбрать профессию по душе, если поступление в вуз требует другого качества знаний и другого количества денег?
Может быть, дело в самой государственной системе, от которой зависит решение всех этих проблем? И начинать надо с увольнения федеральных чиновников, а уж потом переходить на местный уровень?
А пока от работы с трудными детьми отлучен один из немногих интернатовских директоров-романтиков, настоящий педагог – не по должности, а по человеческой сути. И, что самое тяжелое, дети разлучены с ним.
Элла Кувшинкина