Холодный май 2017 и судьба майских указов Путина

Еще на первых порах – в период до международных санкций, падения цен на нефть, обвала курса рубля и разгона инфляции – часто отмечалось, что поставленные цели не достижимы и легко могут стать удавкой на шее у правительства. На заседании Госсовета и Комиссии по мониторингу достижения целевых показателей социально-экономического развития, которое прошло в холодном мае 2017 года, подтвердились оба предположения. Путину пришлось пресечь попытку главы «Справедливой России» Сергея Миронова покритиковать правительство и одновременно с этим обсудить причины, почему президентские указы исполняются лишь на бумаге. 

Однако президент и сам отметил возникший парадокс: «нерешенных вопросов больше, чем выполненных поручений». Но это скорее свойство российской системы государственного управления. В бюрократической реальности России все перевернуто с ног на голову: если указы были призваны в действительности улучшить жизнь бюджетников, которые должны обеспечить Путину больше половины от 75% голосов в 2018 году, то правительство восприняло задачу весьма формально. Из 218 поручений к сегодняшнему дню «снято с контроля» 165, хотя по плану должно было быть 180. Тем не менее, 91,7% указов выполнено, что уже подается как успех кабинета министров. 

При этом каждое выполненное поручение оформляется в доклад президенту, который ложится, как он сам выразился, «под сукно». А учитывая, что в 2013 году, то есть до геополитического кризиса, было выполнено 115 поручений, то становится понятно, где в первую очередь необходимо поднимать производительность труда. Правда, следует отметить и то, что большинство поручений предполагают не конкретные действия, а составление планов, программ и стратегий. Но это не единственная и не главная проблема майских указов. 

 Ошибочная ставка 

Сама их суть сводится к тому, что Путина больше всего интересует его электоральная база, в пользу которой он поручил перераспределить больше средств. В условиях, когда на государство в том или ином виде приходится 70% экономики, идея кажется разумной. Но только до тех пор, пока мы мыслим в рамках госкапитализма. Поскольку уже в 2013 году у госкапиталистической модели российской экономики обозначился тренд на погружение в кризис, который лишь ускорила геополитическая напряженность. Поэтому указы, которые фокусируются не на институциональной проблематике, не на обеспечении нормальной экономической среды и создании рыночных предпосылок для процветания россиян, были с самого начала обречены. 

«Дотации» населению, которые на бюроязе властей называются «социально-экономическим развитием», требуют постоянно растущих расходов. Но первыми затрещали региональные бюджеты, на которые возложили исполнение президентских обещаний, а потом и федеральный перестал сводиться без дефицита. Политическое мышление, закрепленное поручениями в 2012 году, оказалось весьма недальновидным. 

Однако российская власть умеет делать хорошую мину при плохой игре и находить виноватых. Если, к примеру, качество социальных услуг в стране не растет, то это потому, что соответствующие учреждения – детские сады, полклиники и т.д. – устраивают «междусобойчик» при оценке друг друга. Однако заседание по реализации майских указов и само походило на междусобойчик – президента и правительства. Кому, в действительности, нужен был отчет – власти или россиянам? Кто, кому и что хочет доказать? И, конечно, кто кого пытается ввести в заблуждение? Это вопросы с очевидными ответами. 

То, как бюрократия замкнулась сама на себя, говорит и качество исполнения майских указов. Высокотехнологическую экономику с 25 млн соответствующих рабочих мест в России начали создавать с формулировки, что считать таковой. Росстат предложил ключевой критерий высокотехнологичного труда – зарплата выше определенного уровня. И сразу насчитал 17,5 млн необходимых рабочих мест. Но вскоре экономическая ситуация сыграла против правительства: зарплаты упали, а вместе с ними сократилось и заветное число. Вышло, что ничего не создали, за исключением определения, которое не раскритиковал только ленивый. 

Точно так же чтобы повысить зарплату до 200% от средней по региону, условный показатель формально понижался и без лишних телодвижений бюрократы добивались результата. Тем не менее, чтобы на самом деле получать обещанные зарплаты врачам, к примеру, приходится работать на 2,5 ставки в ущерб качеству предоставляемых услуг. Более того, всегда выглядело несколько странно то, что правительству – исполнительному органу власти, который должен заниматься регулированием социально-экономической сферы, поручено повышать производительность труда. Эксперты прямо заявляли, что для ее повышения на 50% за семь лет на производствах повсеместно требуется внедрить роботов, но разве это прерогатива чиновников? 

В силу выбора неправильных ориентиров и ошибочной концепции развития, в России есть правительственные бумаги, которые бюрократы показывают друг другу, а есть реальная жизнь. И если в первых значится, что зарплаты бюджетникам увеличены, то на поверку выходит, что доходы россиян третий год падают, растет число «работающих бедных», а число людей за чертой бедности достигло 20 млн человек. 

Таким образом, предвыборные обещания Путина для галочки выполнены, но на практике мало что изменилось. Однако, по большому счету, не важно, что президент со своим правительством не исполнил собственные обещания: он собирается идти на четвертый срок и скоро даст новые. И это непростой вопрос, кто больше рад обманываться – власти или народ.