«Доступ к информации – одна из ключевых потребностей человека»

Каковы условия формирования информационного общества? Почему, несмотря на огромные инвестиции, в индексе готовности к «электронному правительству», публикуемому ООН, Россия все еще ниже Коста-Рики? И какое место наша страна занимает в глобальном информационном мире?

Своим мнением на сей счет с читателями делится профессор, заведующий кафедрами в МГИМО и АНХ при правительстве РФ доктор экономических наук Андрей КОРОТКОВ. 

СПРАВКА «ЭБ»
КОРОТКОВ Андрей Викентьевич

Окончил филологический факультет Казахского университета, педагогический институт иностранных языков и аспирантуру МГУ. Доктор экономических наук, кандидат филологических наук. Академик Международной академии связи.

Работал корреспондентом агентства ИТАР–ТАСС в Москве и во многих странах СНГ. На государственной службе с 1996 года. Занимал руководящие должности в аппарате правительства РФ, Администрации президента, был первым заместителем министра по связи и информатизации с 2002 по 2004 год. Руководитель дирекции федеральной целевой программы «Электронная Россия на 2002–2010 годы». Занимал должность старшего вице-президента и директора департамента информационных технологий в ОАО «ВТБ». Действительный государственный советник I класса. 
Член группы советников высокого уровня Глобального альянса по информационно-коммуникационным технологиям и развитию. С 1999 года активный участник деятельности ООН по вопросам коммуникационных технологий и информационной безопасности. Имеет благодарность генерального секретаря ООН за участие в глобальных проектах по ИКТ.

– Андрей Викентьевич, сегодня все говорят, что именно неумеренное потребление – одна из причин кризиса. Но ведь производство и потребление – две стороны одной медали. Если не будет спроса на товары и услуги, то и экономика не будет развиваться.
– Когда потребление становится самоцелью, не очень выгодно делать качественные продукты. Причем это относится к любой сфере, в том числе и к высоким технологиям. Скорость производства технологий сегодня намного опередила философию осмысления их возможностей. Современные компьютеры используются дай бог на 5% своей мощности. Следовательно, 95% денег, которые вы вложили в эти компьютеры, потрачены не на то, что вам было нужно. Не случайно основными двигателями современных компьютерных технологий являются так называемые геймеры – игроки, которые потребляют большой объем интернет-трафика и которым для визуализации эффектов нужны самые современные видеоплаты, самые мощные процессоры. А все остальные подстраиваются под них, в то время как для реальных нужд бизнеса хватило бы и пятой части этих мощностей. 
Но компаниям не выгодно выпускать продукцию, которая нужна практическому бизнесу. Они заинтересованы в производстве таких продуктов, которые принесут им наибольшую прибыль. Возьмем менеджера гостиницы, следящего за уборкой номеров. Для работы ему достаточно иметь черно-белые мониторы и процессор на уровне 286-го, то есть 10–15-летней давности. Но ведь такой компьютер вы не купите, их просто давно не производят. И бизнесу фактически навязывают продукт, который ему не нужен, то есть заставляют переплачивать. 

– Не означает ли это, что инновации вовсе не являются генеральным путем развития экономики?

– Инновация может быть технологической, касающейся внедрения новых продуктов. А может быть управленческой – мы будем по-другому управлять тем, что уже имеем. И вот оказалось, что технологические инновации гораздо легче производить и продавать, чем управленческие. Жизненный опыт меня убеждает, что мы плохо распоряжаемся тем богатством, которое у нас уже есть, не умеем распорядиться сделанными инвестициями. Бизнес инвестирует большие деньги в технологии, но не пользуется в полной мере плодами этих инноваций. Поэтому возникает серьезная неудовлетворенность бизнеса теми же самыми информационными технологиями. Я не являюсь большим поклонником инновационных методов развития в том понимании, которое зачастую вкладывают в это слово экономисты и деятели от бизнеса. За термином «инновации» зачастую прячется все та же идеология навязывания новых потребительских товаров и услуг. 

Сам факт того, что конец модели потребительского общества не за горами, очевиден. Следует попытаться понять, каким образом мы сможем наиболее рационально воспользоваться тем, что уже сейчас имеем в руках. 

На смену нынешней, традиционной модели бизнеса приходит новый, более современный подход. Думаю, что сейчас мы вступаем в эпоху сервисного общества, ориентированного на предоставление услуг. Теперь все чаще для выполнения различных услуг привлекаются сторонние специалисты или организации. Например, совершенно необязательно каждому банку строить собственное хранилище. Ведь смысл банковского бизнеса заключается вовсе не в том, чтобы превращать свой офис в неприступную крепость, а в том, чтобы предоставлять кредиты и оказывать другие финансовые услуги. Поэтому банк может воспользоваться возможностями специализированного хранилища, созданного с соблюдением всех требований безопасности.

Точно так же для обслуживания информационных сетей он может пригласить IT-компанию. 

– Какова роль информационных технологий в обеспечении устойчивого развития экономики?
– Сегодня доступ к знаниям, к информации – одна из ключевых потребностей человека. А разве мы в равной степени имеем доступ к этим возможностям? Ни одна страна не может похвастать тем, что она создала для всех своих граждан одинаковые условия. 
Оказалось, что нужно четыре слагаемых для того, чтобы складывалось информационное общество. Во-первых, электричество, без которого сети не могут функционировать. Во-вторых, необходима инфраструктура – сама сеть, на которой базируются аппараты и программы. В-третьих, должен быть осуществлен доступ к этой сети. Это происходит с помощью терминалов, дружественных человеку интерфейсов, использующих тот язык, который ему понятен. И конечно же, нужны люди, умеющие пользоваться тремя этими слагаемыми. 
Итак, технологии существуют, доступ есть, пусть неравный, но воспользоваться им в России можно в 40 тыс. отделениях связи, в 42 тыс. школ. Но разве пропорционально количество российских пользователей сети Интернет всем тем гигантским вложениям, которые были сделаны? Оказалось, что освоить деньги на создание инфраструктуры гораздо проще, чем освоить деньги на создание локального контента и на обучение людей использованию этих технологий. 
– Президент Дмитрий Медведев привел тревожные факты: по индексу развития «электронного правительства» наша страна откатилась к 2007 году на 93-е место в мире (с 52-го места в 2005 году). Вы были одним из организаторов программы «Электронная Россия». На ваш взгляд, в чем причина такой ситуации?

– «Электронная Россия» – это федеральная целевая программа, которая рассчитана на восемь лет, с 2002 по 2010 год, и ее итоги будут подводиться через год. Название программы было очень броским, и оно было гораздо более емким, чем первоначальные задачи, которые перед ней ставились. Речь шла об автоматизации и сопряжении информационных сетей и ресурсов шести ключевых ведомств Российской Федерации. Однако эта программа была рассчитана скорее на чиновников, чем на общественность, на пользователей информационных технологий. Разумеется, к ресурсам государственных организаций обращается большое количество граждан. Тем не менее именно здесь и возникли самые серьезные проблемы. К сожалению, Министерство связи и информатизации еще в 2002–2003 годах не смогло стать координирующим центром исполнения этой программы.

Роль координатора заключалась в следующем: нужно стать арбитром в споре равных и настоять на том, что все должны поступиться частью собственных интересов (и денег) во имя общего блага. Но увы! Так слаженно и альтруистично работать мы еще не научились. Нельзя сбрасывать со счетов и местнический подход, желание порадеть близким или прикормленным исполнителям проектов. К сожалению, так и не удалось добиться транспарентности информационных систем этих ключевых ведомств, среди которых министерства образования и науки, внутренних дел, экономического развития, информационных технологий и связи, культуры и т. д. 

В то же время программа вызвала очень большой энтузиазм. Люди увидели возможность воспользоваться преимуществами информационных технологий, информационного общества для самореализации, для развития бизнеса на местах. Было очень много дельных, прекрасных инициатив, которые осуществлялись либо за счет средств регионов, либо частично за счет финансирования из центра, либо даже за счет тех компаний, которые предоставляли услуги в этой сфере за свои деньги, но под эгидой «Электронной России». Таким образом, «Электронная Россия» сыграла положительную роль. Она всколыхнула общество, вывела его на обсуждение, а потом и на использование информационных технологий в самых разнообразных областях жизни. Сделано многое из того, что даже не было заявлено в этой программе. Другое дело, что программа не профинансирована должным образом: в среднем бюджет исполнялся на 20% от заявленных потребностей. 

– Чем объясняется такой результат?

– Возможно, не был продуман правильный механизм воплощения программы. Руководство проектом, координацию подчинили одному из министерств. Но равный не может командовать равными. При всем уважении к Министерству связи приходится констатировать, что оно не смогло победить в аппаратной борьбе таких сильных игроков, которые принимали участие в программе «Электронная Россия», и взять на себя координацию всей работы. 

Однако, как я уж сказал, эта программа принесла немало пользы. Например, несколько лет назад совместно с IBM мы открыли в Москве центр компетенций по свободному программному обеспечению. А сегодня в России созданы уже две большие зоны, где используют свободное программное обеспечение в школах, – это Пермь и Татарстан. В чем его преимущество? Вы можете бесплатно скачать в Сети и операционную систему, и офисный пакет, и другие полезные приложения. Да, впоследствии вам все равно придется платить за предоставление услуг, за сервис. Но деньги будут оставаться здесь, на территории России. 

В реальной жизни человек работает с тем, что ему удобно. Я могу купить компьютер с предустановленным программным обеспечением, а могу купить «железо» и скачать в Сети тот пакет, который мне нравится, в том числе и операционную систему. Или купить его на диске. Другое дело, что потом надо будет платить за дополнительные утилиты и программы. Либо оплачивать услуги компаний-разработчиков, которые сделают их удобными для русскоговорящего пользователя. Но в этом случае мы обеспечиваем заказами отечественный бизнес.

Однако вопрос должен ставиться шире: почему государство не может сделать заказ на разработку такого же программного обеспечения для государственных поликлиник, муниципальных образований, для любых служб, за которые платятся бюджетные деньги? Почему для них надо покупать дорогостоящее программное обеспечение? Раздавайте его бесплатно, а за сервисы компании будут платить своим местным сотрудникам.

– У нас в стране что-то делается в этом направлении?

– Практически ничего. Так как лоббисты в основном пробивают модель офшорного программирования для зарубежных заказчиков. Здесь налоги платить не надо, продавать можно там и задорого, и прибыль будет оседать тоже там, поскольку за рубежом создан филиал российской компании. 
– Какое место занимает Россия в глобальном информационном пространстве? Насколько обоснованы разговоры о нашем безнадежном отставании от Запада?

– На эту тему велись серьезные дискуссии в Организации Объединенных Наций в ходе подготовки к саммиту по вопросам информационного общества.

На самом деле нет никаких оснований говорить о том, что мы безнадежно отстали. Есть вещи базисные. Ну, например, операционная система. На мой взгляд, тратить на нее бюджетные деньги бессмысленно – надо только договориться об использовании стандартизированного продукта, будь то Red Hat или Linux. Это сотни тысяч строк программного кода. Их только нужно периодически обновлять в соответствии с международными стандартами и процедурами обслуживания. Не каждая компания и не каждое государство за собственные деньги захочет создавать такой продукт. Но есть вещи, без которых эти операционные системы – ноль. Поскольку вокруг них целый рой приложений, которые нужны именно этому бизнесу, именно этому пользователю. Вот здесь широчайший простор для творчества. И мы создаем много приложений для использования и в Интернете, и в других сетях. И никто не сказал, что путь закрыт даже для разработки собственных операционных систем. Но надо осознавать, что на это уйдет несколько лет напряженной работы коллектива, который понимает, как это делается. А сегодня в России такого коллектива нет. Нет ни одной российской компании, которая была бы на это способна. 

Глобализацию невозможно запретить никаким приказом или решением. Это объективный процесс. Есть компании, которые состоят из пяти человек, работающие в глубинке, а их продукцию знают специалисты во всем мире. И оборот таких компаний может достигать миллионов долларов. Не говоря уже о производстве программного обеспечения и компаниях, предоставляющих услуги. Бухгалтерию Дойче Банка, например, ведут специалисты в Индии – так удобнее, а германским банкирам нечего прятать – их бухгалтерия прозрачна. Для технологий границ не существует. И если запретить бизнесу пользоваться Интернетом, то мы вернемся в XX век. 

Беседу вел Николай СЕРГЕЕВ